- Сердечко на попе... - выдохнула я, хватаясь за голову. - Филька, охереть! Какая я тупая!
- Лиск, что такое? Ты меня пугаешь.
- Можно, я тебе потом перезвоню? Спасибо, ты - чудо! - и не дожидаясь ответа от подруги, отключилась.
Блин-блин-блин! А-а-а, какой я тормоз! Ну как, объясните мне КАК, я могла не понять все сразу! Голос он изменил и что? Все остальное-то осталось прежним! Э как он на меня действует, что мне мозги напрочь отбило! Охренеть, это что же получается...
Упав на колени, попутно стянув за собой несколько скляночек, разлетевшихся по полу сотней осколков, я схватилась за голову. Забежавший в комнату Мишка рухнул рядом со мной, пытаясь заглянуть в глаза.
- Лисенок, что случилось?
Ответить я не могла. Картинка, сложившаяся из обрывков фраз и действий, буквально разрывала сердце на части. Господи, неужели такое может быть?!
- Что случилось?! - затряс меня Мишка.
- Ты...
- Что я? Что такое?
- Ты был отцом ребенка... - друг неверяще смотрел на меня, пока я бубнила дальше. - Я должна была сразу понять, что это ты. Должна была довериться своему шестому чувству, но побоялась. Я думала, что схожу с ума. Я ведь всех своих мужчин с тобой сравнивала, а после той ночи вообще с катушек слетела.
- После какой ночи?
- В отеле на окраине города. Встреча двух незнакомых людей, которая в итоге обернулась крахом для обоих. Значит, вот ты какой, мой "Злобный Хорек".
- Стервочка... Проклятие, Лисенок, это была ты?!
- Я... - горькая улыбка расцвела на губах. - Носила под сердцем ребенка от любимого мужчины и потеряла его!
С силой откинув голову назад, я ударилась затылком об стенку, в надежде, что боль физическая поможет вытеснить душевную. Мишка, грязно выругавшись, с силой прижал меня к себе, целуя в лоб и не давая даже пошевелиться.
- Все хорошо. Все будет хорошо!
- Обещаешь? - всхлипнула я.
- Обещаю. Я сделаю все для этого.
Подняв меня с холодного пола, Мишка включил воду в душе и, стянув простыню, в которую я была замотана, подтолкнул под упругие струи. Сам он пребывал в костюме Адама, так что, нащупав на полке гель для душа и намылив руки, пару секунд спустя присоединился ко мне. В его движениях не было ничего порочного или возбуждающего. Простые забота и нежность, от которых становилось тепло в груди.
Лицо у любимого было хмурым и сосредоточенным, отчего по спине пробежала толпа неприятных мурашек.
- Миш? - тихо позвала я его. - Ты ни в чем не виноват!
- Ой ли? - горько спросил друг. - Если бы не ошибка моей молодости, наш ребенок был бы жив.
- Если бы не эта "ошибка", нас вообще бы не было! - не подумав, ляпнула я.