– Скучно живется тому, кто не мечтает, – произнес он, нацарапав на страничке короткое: «Чх или Дост». Свободная рука тем временем открыла новую электронную страницу.
Анатолий Дмитриевич! – было написано там. – Что и кто мешает вам хоть что-то изменить в стране?
«Ну и народ, – огорчился Астафьев. – Все-то ему не так, все не этак».
– Пообещай, что выполнишь мою просьбу, – потребовал Илья.
– И не подумаю. Сперва скажи, чего ты хочешь.
– А ты сделаешь?
Настало время преподнести сыну маленький урок. Что-то слишком он раздухарился. Не по возрасту, и уж тем более не по чину.
– Не знаю, – отрезал Астафьев. – Ты обращаешься ко мне с просьбой, а не я к тебе, верно? Значит, право решающего голоса остается за мной. Привыкай. Вся большая политика строится на этом.
– Я не собираюсь становиться политиком, – изрек Илья с апломбом подростка, возомнившего себя центром вселенной.
– Твое право.
Тон Астафьева был холодней холодного. Он не собирался подлаживаться под безусого юнца. Даже если этим юнцом был его родной сын.
Поколебавшись, Илья решил сменить тактику.
– Ладно, – произнес он с тяжелым вздохом. – Раз ты считаешь, что я обойдусь без подарка, то и не надо. Как-нибудь переживу.
Это означало, что парень пошел на принцип. В подобных случаях он был способен дуться на отца неделями, а то и месяцами. Сам Астафьев пережил бы размолвку без труда, но он знал, чью сторону займет жена, а конфликтовать с нею ему вовсе не хотелось.
– Ну что ты торгуешься, как красная девица, – буркнул он. – Выкладывай, что там у тебя за мечта? Чего просишь на Новый год?
Долго упрашивать Илью не пришлось.
– Музыкальный центр, – заявил он. – Но не какой попало, а стоящий. Чтобы не хуже твоего.
Астафьев почувствовал, как кровь приливает к голове. Не стоило Илье заводить этот разговор, ох, не стоило. Сам не подозревая того, парень задел отца за живое. Сильно задел. Болезненно.
Не так давно, находясь в резиденции в Горках, Астафьев и Силин пригласили фотокорреспондентов, чтобы те запечатлели обоих российских лидеров, завтракающих чем бог послал – а именно: свежим молоком и черным хлебом. При этом они не учли, что снимаются на фоне не самого дорогого, но и не самого дешевого музыкального центра, установленного в столовой. Стоило фотографиям попасть в Интернет, как дотошные блоггеры вооружились лупами, внимательно изучили аппаратуру и определили, что стоит она примерно двести тысяч долларов.
Не то чтобы разразился скандал, но президент с премьером попали в щекотливую ситуацию. На фоне злополучного агрегата они выглядели мелкими жуликами, втирающими очки общественности. А ведь они тогда действительно ели свежеиспеченный ржаной хлеб, запивая его парным молоком. Никаких деликатесов, припрятанных под столом, никаких крепких напитков! И разве возбраняется главе великой державы слушать музыку на качественной аппаратуре? Он ведь все-таки не менеджер, не чиновник, он – президент. Разве возможно, чтобы президент России ютился в жалкой хрущевке и пользовался дешевыми китайскими приборами?