– Прекрасно, – нахмурился он, – тогда мы избавимся от этих чертовых игрушек.
– Прошу вас не выражаться в моем присутствии, – сказала Холли и вздохнула. – Как можно убрать эти игрушки, если Роза уже видела их? Вы, похоже не очень-то разбираетесь в детях, да?
– Да, – согласился он. – Только в том, как их подкупать.
Холли покачала головой; недовольство боролось в ней с невесть откуда взявшейся веселостью.
– Нет никакой необходимости подкупать ни Розу, ни меня, кстати. Я дала вам слово, что не нарушу нашего договора. И пожалуйста, не стучите так ногой… это дурная манера.
Нетерпеливое постукивание тут же прекратилось, и Бронсон бросил на нее мрачный иронический взгляд.
– Есть в моих манерах что-нибудь еще, что вам хотелось бы изменить?
– Думаю, что да. – Взгляды их встретились, и Холли заколебалась. Это было очень странно – делать замечания такому человеку. Такому сильному и уверенному в себе, как Бронсон. Но ведь он нанял ее именно с этой целью, и она должна выполнять свою задачу. – Нельзя стоять, сунув руки в карманы, – это дурной тон.
– Почему? – спросил он, тут же вынув руки из карманов. Она задумчиво наморщила лоб.
– Наверное, потому, что можно подумать, будто вы что-то прячете.
– Может, и прячу.
Она подошла к нему; он не сводил с нее внимательного взгляда.
– Меня учили уделять особенно много внимания правильной манере держать себя, – продолжала Холли. – Леди и джентльмены должны быть сдержанными и не демонстрировать свое состояние. Постарайтесь никогда не пожимать плечами и не переминаться с ноги на ногу. Сведите ваши жесты к минимуму.
– Вот почему аристократы всегда окостенелые, точно трупы, – пробормотал Бронсон.
Подавив улыбку, Холли серьезно посмотрела на него.
– Пожалуйста, поклонитесь мне, – скомандовала она. – Когда вы приветствовали нас у дома, я, кажется, заметила кое-что…
Бронсон бросил взгляд на дверь, желая убедиться, что за ними никто не наблюдает.
– Почему бы нам не начать уроки завтра? Я уверен, вам хочется распаковать вещи и привыкнуть к новому месту…
– Нет ничего лучше настоящего времени, – заверила она его. – Прошу вас, поклонитесь.
Он подчинился, бормоча что-то себе под нос.
– Вот, – мягко сказала Холли, – вот опять.
– Что опять?
– Когда вы кланяетесь, нужно смотреть на того, кому предназначен поклон, – нельзя отводить глаза, даже на миг. Кажется мелочь, но это очень важно. Только слуги и люди из низших классов кланяются, опустив глаза. Если этого не знать, можно попасть в неловкое положение.
Бронсон кивнул, он отнесся к этому серьезно, как ей того хотелось. Он снова поклонился, на этот раз не сводя с нее глаз. Внезапно у Холли перехватило дыхание, и она почувствовала, что никак не может отвести взгляда… такие уж его глаза были насмешливые и темные.