Дела и так – хуже некуда. Тут еще нянчись со свихнувшимся штурманом…
– Ты хорошо говоришь… ну, на их языке… – обратился к Милке Бэнксфорд.
Камилла взяла меня за руку.
– Мне страшно, – призналась она. – И холодно.
Я поцеловал ледяные пальцы и прижал ее руку к своей груди.
– Что ты им такого сказала, – снова проговорил Бэнксфорд, – что нас не тронули?
И снова Камилла не ответила.
За стенами похожего на вавилонский зиккурат строения выл ветер. За стенами выхаживали вооруженные «мумии» в противопылевых масках. За стенами были караульные вышки, а за ними – промозглая кремниевая пустыня, в которой плясали смерчи и обитали аборигены – похожие на кораллы неподвижные образования, излучающие радиоволны.
– Не знаю, готова ли я к этому… – обратилась Камилла ко мне. – Я думала, что готова…
– Ты не должна ничего такого делать, – сказал я. – Устав Союзнического флота позволяет…
– Да в жопу этот Устав, – Камилла поморщилась. – В жопу все! У меня другие инструкции. Вы запомнили, что должны говорить, когда вас станут допрашивать?
Запомнили, дорогая. Обыкновенные космолетчики-добровольцы. Были посланы командованием флота Земли, чтобы передать пропозицию мирных переговоров. Да, в двух словах нам изложили суть предложения. Земля готова разорвать военный союз с Крылатыми и «островитянами», если «мумии» гарантируют, что атаки на Солнечную систему прекратятся. Если исход войны сложится в пользу «мумий», мы бы хотели, чтоб наши колонии в Дальнем космосе сохранили свой статус. Да, – скромно так, – нам нужны поселения на Хуракане и на Убежище.
Камилла положила мне на плечо голову.
– «Мумии» никогда бы не купились на наш сигнал, – сказал Такуми, разглядывая мыски ботинок. – Они будут пытать нас… Они пытками проверят, говорим ли мы правду или лжем.
– Пытать? – усмехнулся Бэнксфорд. – Пытки для этих живых мертвецов, все равно что чаепитие! Нормальный способ наладить общение.
– Вот именно, – вставил О’Браен. – Командование, скорее всего, предусмотрело такой поворот событий. У них в файл с возможными последствиями так и занесено – парламентеров можно списать со счетов.
– Правда, что ли? – обратился Бэнксфорд к Камилле.
– Почему ты назвал меня Надей? – спросила та и потерлась головой о мое плечо.
Назвал, потому что назвал. Подсознание так распорядилось. Какой прок от этого вопроса в нынешнем положении?
– И вот с ними они хотят заключить мир?! – возмущенный Бэнксворд махнул рукой, указывая, очевидно, на что-то скрытое за стеной нашей тюрьмы. – Отвечайте, мэм! С этими зомби вы готовы договариваться? У вас там отдают отчет, что с зомби невозможно о чем-то договориться?