Ничего. Выберусь. На первобытном Убежище уцелел, и здесь выкручусь. Космос – моя родная стихия.
Кстати, на Убежище тоже произошло много всякого непонятного, но, без сомнения, значимого в противостоянии старших.
«Мумии» – хитрые и подлые создания. Вооружили племя Кровавых Глаз оружием землян. Замаскировали операцию по захвату меня, Настасьи и этого Зугу под обычный дикарский налет.
Что было нужно «мумии» от Зугу? Со мной-то и с Настасьей все более или менее понятно. Меня – завербовать, Настасья просто под руку попалась…
Наиболее простой и логичный ответ – враг был намерен узнать, насколько Крылатые продвинулись в тех же исследованиях, которые ведут «мумии» на спутнике Объекта-114.
Интересно, спасся ли абориген в балахоне? Смог ли он доставить контейнер с рукой и прочими «запчастями» Зугу туда, где этот груз ждали?
А мы с Настасьей, выходит, случайно оказались возле стойбища Каменных Животов, когда на него напали воины Кровавых Глаз?
Чушь, таких совпадений не бывает. Точнее, они бывают, но вероятность смехотворно низка. А что вероятнее? Что кто-то сдал меня «мумиям». Кто-то из поселка землян. Обидно, досадно, но так оно, скорее всего, и есть…
А если меня сдали не «мумиям», а Крылатым? На что готовы пойти союзнички, чтобы земляне не узнали о том, какие опыты они проводят над прятунами и каких достигли успехов?
Меня сдали и тем и другим?..
Представилось, как одна половина жителей поселка землян бежит на доклад к Крылатым, а вторая – к «мумиям». И как адмирал Шандар договаривается с кем-то из врагов; при этом Крылатый подмигивает стоящему рядом капитану Сааведе. Мол, когда дам команду, высадишься на Убежище, перестреляешь всех и заберешь то, что принадлежит нам.
Это походило на паранойю. И еще пол постоянно норовил уехать из-под моего зада, и рефлекторно хотелось схватиться за стену, перебраться выше. В общем, чувствовал себя хомячком в колесе. Хомячком, который к тому же силится разобраться в происходящем вне стен его клетки.
Гул сервомеханизмов люка выдернул меня из полудремы.
Обернулся и в проеме люка увидел не десантников и не офицеров контрразведки Крылатых; в мою камеру заглядывал сам Любимов. Честно говоря, не ожидал.
– Ильин! На выход! – приказал он и отступил в коридор.
Грозный тон командира усилил мое беспокойство. Звучное и даже красивое слово «трибунал» легло жирным мазком поверх других мыслей. Неужели долетался?..
Я перешагнул через комингс. Вместе с Любимовым пришел Задорожный и майор Бранаан. Вытянувшись по стойке «смирно», я поглядел на своего командира.
– Вольно! – Любимов шагнул мне навстречу и с улыбкой протянул руку. Я машинально ответил на рукопожатие, покосился на Бранаана: контрразведчик бесстрастно смотрел на меня, словно был погружен в свои мысли.