– Ой-й-й, мляя, – хрипел Падайлист, держась за простреленный бок и царапая пальцами подъездную стену. Брейк, поддерживающий Степана, подхватил того под мышки и потащил вверх по лестничному пролету. Дотащил и посадил под распределительным щитом. Подбежал к одной из дверей на площадке и с силой ударил ногой.
– Бу а не зио, мля, открывайте, а то дверь снесу! Ну, чо там еще, вари ведери епт, откройте, вашу мать.
Дверь тихонько открылась, и в нос Брейку уперся ствол какой-то длиннющей огнестрельной бандуры.
– Не ори, – прохрипели из-за двери, – отойди подаль. Чо за дохляк с тобой, сам кто?
– Да русский я, не местный, это друг мой, на румын попали, пересидеть где-нибудь или хотя бы перевязаться, нас корешок местный найти должен.
– Затаскивай быстрее, чем его зацепило-то? В каком районе?
Брейк схватил под мышки Степана и затащил в коридор квартиры. Невысокий сухонький мужичонка в голубом десантном тельнике и штанах от маскхалата отодвинулся в сторону и, пока Брейк тащил дальше Степана по коридору, выскочил на площадку и осмотрелся. В руках он держал какую-то здоровенную винтовку с оптическим прицелом. Брейк мельком взглянул на мужика, удивленно хмыкнул: «Надо же, откуда у него «мосинка» снайперская?»
Мужик захлопнул дверь, потом закрыл вторую, защелкнул несколько запоров и помог затащить бесчувственного Качка на кухню. Тяжеленного Степана взвалили на стол, стоявший посередине.
– Снимай шмотье с него, я сейчас бинты притащу, – коротко бросил мужичок и скрылся в комнатах.
Степан хрипло дышал и, не открывая глаз, постанывал. Брейк осторожно снял джинсовую куртку, всю пропитавшуюся кровью; футболку пришлось срезать кухонным остро заточенным ножом. Пришел хозяин, не церемонясь, перевернул раненого на бок, осмотрел входное и выходное отверстия, раскрутил пузырек, капнул на кусок ваты чем-то противно пахнущим и резко зашипевшим, начал обрабатывать края.
– Семь шестьдесят два лупануло, ребра сломало, вскользь прошло; вроде ничего не задело… На кого нарвались морячки?
– Да какие мы морячки, – попытался отмазаться Брейк, державший Степана за плечи.
– Татуха у него якорная с парашютами – видать, на дембель себе соображал. Морпехи, что ли?
– Да типа того…
– Ну, я – сухопутный десантник, в местном батальоне служил. Наш комбат Кастет тоже с бывших морячков, до Афгана на Тихоокеанском где-то рубил, сейчас в крепости в национальной гвардии комбатствует. Меня Василием кличут, я прапор бывший. Считай, повезло, что на меня нарвались, – ответил хозяин и, закончив обрабатывать рану, начал споро и со знанием дела перевязывать раненого.