Мать нового Роя уже оформилась, выклюнулась из кокона и теперь на глубине нескольких сотен метров, в большой крепкой пещере, выгрызенной керкарами под Купель, усиленно производила ихор, наполняя им ёмкость в полу. Керкары беспрерывно таскали ей еду - убитых зверей и птиц, фрукты, червяков, лягушек и змей - всё, что было съедобно, всё, что содержало вещества, необходимые для питания и размножения. Благо, что это было легко сделать - местность кишела дичью.
Слава свободно вздохнул, когда переселился в пещеру - каждую ночь существовала опасность того, что под бок заползёт здоровенная змея или на шалаш наступит чудовище высотой с пятиэтажный дом. Он видел стадо таких, тихо (с их точки зрения!) прогуливавшихся по прерии. Что это были за существа - он сказать не мог - если судить по картинкам, виденным им в книгах, иллюстрациям к Курсу палеонтологии, это было что-то из зауроподов, если определение применимо к инопланетным существам. Удивительно было то, что на самом деле такие гиганты вряд ли должны были выжить на планете с повышенной, относительно Земли, силой тяжести. Но факт есть факт, и от него никуда не отвертеться. Впрочем - эволюция не раз выкидывала шутки, которых не мог понять человек. Возможно, человек вообще существовал, чтобы чего-нибудь да не понимать.
Слава жил сытно, питаясь мясом и фруктами, но тоскливо - без Леры, и вообще без женщин жизнь была в высшей степени неприглядной. Иногда ему в голову закрадывалась мысль - не зря ли он отказался от похода в мир женщин - может не так всё и плохо в жизни быка-производителя? Но потом он со смехом и негодованием отбрасывал эти дурацкие мысли и углублялся в повседневные проблемы.
Каждый день он ходил к Шаргиону. Подолгу сидел рядом, пытаясь коснуться его сознания, и всякий раз натыкался на пустоту, на отсутствие отклика. Но корабль был жив. Слава чувствовал его жизнь, он ощущал процессы, протекающие в организме корабля, чувствовал тупую боль в тех местах, где его повредили удары бластеров и взрывы. Славу хватало на несколько минут контакта, потом он выходил из соприкосновения, ощущая, что сейчас упадёт в обморок от боли - не зря Шаргион ушёл в кому. Это была такая защита от страшной боли, которую передавали поврежденные органы. Не раз Слава забирался и вовнутрь корабля, прохаживаясь по тёмным, пахнущим тленом и гарью тоннелям. Но ничего не шевелилось, ничего не двигалось в полуразрушенных тоннелях. Шаргион как будто бы был мёртв.
Слава снова возвращался в свою пещеру, ел, спал, и думал, думал, думал...как там Лера? Что она делала все эти долгие недели? Может её и в живых-то уже нет? - думал он с болью. Решил для себя - если через пару месяцев она не объявится - пойдёт на поиски. Как он что-то узнает о Лере - ему было неясно. Но и сидеть просто так он не собирался.