Всем известно, что коммунисты бесчеловечны и, насколько возможно, стараются бесплатно использовать труд заключенных. Нас разбили по специальностям по бригадам и погнали в город на работу.
Зима была очень холодная. Морозы высушивали воздух до такой степени, что трудно было дышать, а особенно при скорой ходьбе, чего требовали наши конвоиры. Работали под открытым небом при (50 градусах мороза, были невыносимы для нас а для немцев в особенности. Последние не могли выдержать и десятиминутной работы при таком морозе. Их приходилось почаще посылать обогреваться в находящуюся вблизи наших работ токарную мастерскую, где они прижимаясь к горячим радиаторам, пожгли свои кожухи.
С нетерпением ожидали теплой весны. Начинается оттепель и долгожданная весна вступает в свои права. Снег отяжелел и начал таять. С появлением ка поверхности земли воды, грунтовые полевые дороги стали трудно-проходимы. По невылазной грязи каждый день приходилось холить на работу, которая находилась от нашего барака на расстоянии 4-х километров.
С наступлением теплого весеннего времени все живое начало вылезать из своих зимних укрытий а так же и обитатели того города, через который нам приходилось ходить на работу. Переход через город был для нас неприятным потому, что жители были настроены прокоммунистически и встречали и провожали нас с площадной бранью, называя нас еще фашистами. Подростки упражнялись в бросании в нас камней, чем доставляли удовольствие жителям города и конвою. На телах з/ка образовались большие кровоподтеки. Обороняться от этом русской молодежи нам не позволяли. Как не была горька и тяжела наша лагерная жизнь, но время быстро проходило.
Настало лето и нас перегнали, в лагерное отделение № 525, в «Березовую Рощу», города Прокопьевска, в освободившиеся там квартиры. Стены этих квартир уже не один десяток тысяч заключенных встречали и выпровожали со своими двух-этажными нарами.
Во всех абсолютно щелочках и даже в едва заметных скрывались клопы, не успели заключенные еще лечь на нары, как клопы уже выползли из своих укрытий и с жадностью набросились на свои жертвы, высасывая из заключенных последние остатки крови. Некоторые хорошие доноры, кровь которых особенно пришлась по вкусу клопам, вставали утром со своих «мягких» постелей полупьяными И обессиленными. К клопам имели большое снисхождение, ибо они — настоящие домоседы. Наполнят свои утробы человеческой кровью и в свое укрытие до следующей ночи, а вот от вшей нет покоя ни днем, ни ночью.
Ночью высасывают кровь у спящих, ну казалось бы и довольно, пусть донор наберется крови за день, нет ей все мало. Она и днем забирается под убогое одеяние заключенного, и даже, когда старается ударить кайлом сильнее о твердый грунт, чтобы выработать лишний грамм хлеба, паразит начинает так сильно жалить, что кайло выпадает само из рук и пятерня с остервенением бросается в твои лохмотья, чтобы стукнуть ненасытного паразита.