Я хмуро посмотрела на свой кофе и не решилась сделать глоток.
— Что слышно о пополнении в следственной команде?
— Ничего определенного, — ответила Кэролайн, повесив ярко-зеленую лыжную куртку в шкаф с такой осторожностью, словно это была шуба из натурального меха. Затем заметила что-то на полу шкафа. — Чего здесь только не валяется! — недовольно сказала она и достала два больших листа картона. Разложив их, она уставилась на отклеивающиеся красные и желтые фигурки из картона, изрядно пострадавшие при хранении. Это были произведения ее дочери, созданные в начальных классах. — О! — удивилась начальница.
— Кэролайн, ответь мне, — настаивала я.
Она засунула картон обратно в шкаф и нехотя уселась за стол. Взяла стопку корреспонденции и уронила ее на колени. Видимо, устала от похода в город, от борьбы за влияние, от отчета за расходы.
— Ну скажи!
Кэролайн вздохнула, отпила кофе и сдалась:
— Официального назначения пока нет. Но я слышала, Джонатану Фрицеллу дали задание на испытательный срок. Какая-то скандальная история должна появиться в завтрашней газете. — Она сочувственно посмотрела мне в глаза. — Тебе же не хотелось таскаться по Провиденсу с этими идиотами. Ну зачем им таскать с собой ноутбуки, когда в офисе полно компьютеров?
Я покачала головой: мол, сама не понимаю. Плевать. Мне судьбой предначертано провести остаток жизни в безноутбуковой ссылке. Я попробовала уже остывший кофе с сиропом, превратившимся в масляный кружок. У Кэролайн зазвонил телефон. Судя по ее долгому молчанию и тому, как она закатывала глаза, на другом конце провода была Марси Киттнер.
— Если это так важно, не могли бы вы дать задание журналисту из центрального офиса? — спросила Кэролайн. После паузы: — Вы несправедливы. — И наконец: — У меня семья, я не могу работать с утра до ночи.
Опять тишина. Кэролайн слушала, сжав губы. Ее негодование нарастало.
— Посмотрю, что смогу сделать, — отрывисто сказала она и добавила, повесив трубку: — Вот стерва!
Фрицелл, который должен был освещать вечерний митинг против азартных игр в Университете Род-Айленда, дописывал свою сенсационную статью с расследованием. Марси решила перепоручить освещение митинга Кэролайн.
Странное решение. За четыре месяца, что я здесь работаю, Кэролайн никогда не выходила в ночную смену. В этом-то и состоит привилегия менеджера бюро. Однако по выражению лица Кэролайн было понятно: она загнана в угол.
— Я могу поехать, — предложила я, вспомнив о своей пустой квартире. Пусть даже на него явится не больше десяти человек, политическое собрание — крупное событие для Южного округа. Репортаж о нем займет не меньше страницы.