— Из-за твоего послужного списка. Потому что Рэндольф невиновен. — «Потому что я не смогу жить спокойно, если Рэндольфа обвинят в преступлении, а ты не сможешь защитить его из-за нашего романа».
— Хорошо, Эви, я постараюсь. Но это будет нелегко. — Джек улыбнулся. — Энтони и Девлин были правы.
Эвелин не поняла, что он хотел этим сказать, она почти утратила способность мыслить, когда он шагнул к ней и обхватил ее лицо ладонями.
— Я хочу, чтобы ты кое-что знала, Эви. Того, что было между нами, со мною никогда прежде не случалось.
Его взгляд ласкал ее, он подошел совсем близко и провел рукой по ее шее. Его взгляд упал на ее губы, и Эвелин поняла, что он собирается ее поцеловать.
Она не стала возражать, не нашла в себе сил.
— Эви, — прошептал он.
«Да, Джек, поцелуй меня в последний раз», — мысленно согласилась она.
Его губы коснулись ее губ. Она прикрыла глаза.
В этот же миг раздался громкий стук в дверь.
Эвелин вздрогнула.
— Боже мой, кто это может быть?
— Отойди в сторону. — Джек быстро подошел к двери и распахнул ее.
На пороге стоял мужчина. На нем было черное пальто с поднятым воротником и шляпа с низко опущенными полями, поэтому Эвелин не сразу узнала его.
— Саймон! Что вы здесь делаете? — воскликнула она.
Саймон Гатри взглянул на нее и на Джека:
— У меня плохие новости.
— Рэндольф? — Эвелин боялась услышать ответ.
Саймон серьезно кивнул.
— Произошла стычка с полицией. Рэндольфу удалось сбежать, но он ранен.
У Эвелин сжалось сердце.
— Доктор его осмотрел?
— Он отказался от врача. Сейчас он в доме в Шордитче и хочет видеть вас.
Эвелин не могла вымолвить ни слова и лишь молча смотрела на него.
— Я поеду с вами, — сказал Джек.
В пятницу вечером концертные залы и театры Шордитча были переполнены зрителями. Эвелин сидела напротив Джека и Саймона в экипаже и смотрела в окно на ярко освещенные увеселительные заведения и улицы, по которым толпой тянулись гуляющие. Шордитч находился далеко от лондонского «Друри-Лейн», постановкам не хватало столичного блеска, а покровители искусства были обычно шумными, грубоватыми людьми.
— Это плохая мысль, Эви. Твой отец был бы недоволен.
Эвелин сердито посмотрела на Джека и чуть вскинула подбородок.
— У меня нет выбора.
Она знала, что рискует, когда в полночь покинула дом, чтобы увидеть Рэндольфа. Казалось, время остановилось, но наконец судьи ушли, и ей удалось незамеченной пробраться на улицу. Саймон спрятался в саду, а Джек ждал в экипаже за углом.
Театры остались позади, и скоро за окнами замелькали пивные, постоялые дворы и игорные дома. На улицах было шумно, а сквозь открытое окно экипажа проникал запах нечистот. Полуодетая женщина высунулась из окна гостиницы и замахала пестрым шарфом. Даже издали Эвелин видела ее лежавшую на подоконнике огромную грудь и неестественно красные волосы под стать яркой губной помаде.