Покачивание рессорного экипажа убаюкивало, она зевнула, прикрыв ладошкой рот.
— Вам надо отдохнуть, — произнес Джентри.
Лотти покачала головой, не желая засыпать под его пристальным взглядом. С другой стороны, глупо опасаться после всего, что было между ними. Она попыталась сменить тему:
— Почему вы стали сыщиком? Трудно поверить, что это занятие вы выбрали по своей воле.
Джентри рассмеялся:
— Напротив — весьма охотно, при таком-то выборе. Три года назад я заключил сделку со своим зятем, сэром Россом. В то время он служил на Боу-стрит и располагал такими доказательствами, что мне пришлось бы поплясать на ветру, если бы дело дошло до суда.
— «Поплясать на ветру»? — переспросила Лотти, озадаченная незнакомым выражением.
— Угодить на виселицу и поболтаться на веревке. Откровенно говоря, за все, что я натворил до того, как стал сыщиком, меня следовало бы подвергнуть пыткам и четвертовать. — Сделав паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление произведут его слова, Джентри довольно улыбнулся. Лотти заволновалась. — Чтобы выпутаться из сложной ситуации и избежать необходимости казнить брата собственной жены, сэр Росс предложил мне вести двойную игру в преступном мире.
— Долго?
— Всю жизнь. Само собой, я согласился: в верности своим напарникам я не клялся и на виселицу меня как-то не тянуло.
Лотти нахмурилась:
— Но почему сэр Росс предложил вам стать сыщиком?
— По-видимому, у него создалось превратное впечатление, что меня перевоспитают несколько лет служения обществу. — Джентри вдруг улыбнулся:
— Результатов он ждет до сих пор.
— Разве это не опасно — выслеживать преступников в их логове, да еще после того, как вы их предали?
— В Лондоне найдется десяток людей, которым не терпится заполучить мою голову на серебряном блюде, — беспечной откровенностью признался Джентри. — Возможно, в скором времени вы отделаетесь от меня. Любой мой знакомый с готовностью поручится, что я умру молодым.
— Еще неизвестно, повезет ли мне, — сардонически отозвалась Лотти. — Будем надеяться на лучшее.
И ее тут же охватил жгучий стыд. Прежде она никогда не позволяла себе такой грубости.
— Простите, — поспешно добавила она. — Я сморозила глупость.
— Ничего страшного, — откликнулся Джентри. — Мне доводилось слышать кое-что и похуже.
— Воображаю! — подхватила Лотти, и Джентри рассмеялся.
— Я потушу фонарь, — предложил он. — Одно из моих правил — когда представляется возможность вздремнуть не пренебрегать ею. А завтрашний день обещает быть хлопотным.
В карете воцарилась приятная тишина. Выбившаяся из сил и ошеломленная стремительными переменами, Лотти устроилась в углу. Она думала, что не сумеет уснуть — слишком уж много мыслей теснилось у нее в голове. Но крепкий сон мгновенно сразил ее, она раскинулась на подушках сиденья, поерзала в поисках более удобной позы. Сквозь дремоту она почувствовала, что кто-то подхватил ее на руки как ребенка, но не проснулась, а отдалась блаженным ощущениям. Чьи-то руки осторожно выбрали из ее прически последние шпильки, отвели волосы со лба. Лотти вдыхала чудесный запах добротной шерстяной ткани, мыла и чистой мужской кожи.