Начальник кадровой службы посмотрел на часы и решительно стал нажимать кнопки телефона на своем столе.
– Катя, это Мухин, – сказал он в трубку. – Шеф на месте?
– На месте, Иван Иванович. Вас соединить? Сейчас узнаю.
Майор сидел, покусывая губу и слушая, как в трубке секретарь начальника РУВД докладывает о нем, пока, наконец, не прорезался баритон с мягкой хрипотцей:
– Да? Я слушаю.
– Леонид Михайлович, я нашел подходящую кандидатуру. Этот тот новичок, что отличился в задержании у соседей. Он прибыл, сейчас оформляется.
– Новичок? Не зеленоват ли для такого дела? Может, кого поопытнее надо?
– Наши, которые поопытнее, и животиками обросли, и сигарет изо рта не выпускают, да и расслабились – у них специфика иная. А этот Копаев, я посмотрел его документы, это то, что нужно. И спортивен, и с головой вроде все в порядке – диплом с отличием. Отличный стрелок, владеет единоборствами. А главное, он в городе не примелькался.
– Н-ну, не знаю. То, что молодой, это, конечно, хорошо… а может, ты и прав. Ладно, ты, Иван Иваныч, его ко мне приведи через полчасика. Поглядим, что это за отличник боевой и политической подготовки.
А Антон вовсю, хотя и не очень умело, флиртовал с Ксенией. Он с удовольствием наблюдал, как теплеют ее глаза и в них начинают появляться задорные искорки.
– В общежитие вам направление выписывать или у вас здесь родственники есть?
– Нет, – махнул рукой Антон, – обойдусь. Я сейчас в гостинице остановился, а завтра постараюсь подыскать квартиру.
– Вы особенно-то на большую зарплату не рассчитывайте, – усмехнулась Ксения. – Не по рангу шиковать собираетесь, товарищ лейтенант.
– Ксения, – укоризненно произнес Антон, – за кого вы меня принимаете? Ни богатых родственников, ни могучих покровителей у меня нет. Выкручусь как-нибудь. А причина простая: вы не представляете, как я за два года армии и пять лет учебы устал от всего казенного, от казармы, от общежития.
– Что, прямо все пять лет и в казарме? – Ксения изобразила на лице ужас и широко улыбнулась.
– Нет, только три года. Да и казармой это в полной мере не назовешь, все-таки не армия. Два последних года с двумя приятелями вот также снимали квартиру. Но… с приятелями – это все равно как общежитие. А хочется, чтобы хоть как-то на свое было похоже, чтобы свой был уют, а не чужой.
– Ну, в чужой квартире все равно все чужое, – пожала плечами Ксения, – хотя мне, наверное, этого не понять. А вы же, я смотрю, родились в Екатеринбурге, почему же квартиру снимали? У вас родители не там живут?
– Родители… вообще-то я с пятнадцати лет в интернате.