Долго они не разъединялись, нежась в сладкой истоме. Люси тихо и неподвижно лежала под Хитом, и ей приятно было ощущать тяжесть его тела. Даже с плотно сомкнутыми веками она чувствовала, что он смотрит на нее, не отводя глаз. Лишь одна назойливая мысль не давала ей покоя: как легко удается Хиту подчинить ее себе? Ну почему судьба уготовила ей такое? Или это происходит из-за Хита, который удивительно точно понимает все ее мысли, угадывает желания? Как быстро он заставил ее дать все обещания, которые хотел от нее услышать. И ведь они оба были уверены, что, единожды дав их, она никогда не нарушит своего слова.
Большим пальцем Хит дотронулся до резко обозначившейся морщинки между бровями жены. Рука его вновь стала искать ее грудь, но Люси решительно отвергла новые притязания и повернулась на бок.
– Я устала, – недовольным голосом объявила Люси. – Или роль миссис Рэйн на сегодня еще не сыграна до конца?
– Черт побери! – Явно раздраженный упрямством жены, Хит тем не менее знал, как с этим можно бороться. Страстным поцелуем он закрыл ей рот, не позволяя более ни единому слову сорваться с дерзких губ. Поцелуи следовали один за другим, пока рот Люси не дрогнул и не приник к устам Хита в ответном, столь же страстном порыве. Когда ее руки обвились вокруг его шеи, он поднял голову и, тяжело вздохнув, проговорил:
– Я знаю, что тебе совсем не просто покинуть этот город, но иного выхода, как довериться мне и запрятать подальше свою гордость, у тебя нет. Впрочем, у меня тоже. Это единственный шанс для всего моего предприятия.
– Ты не оставляешь мне выбора. Ты принимаешь решения сам, как будто…
– Здесь и не было выбора. Все решилось само собой. И сейчас отступать уже поздно, даже если бы я захотел.
Люси молчала. «Выбор… – размышляла она. – Выбор все-таки есть: или остаться с Хитом… или покинуть его навсегда».
Но на самом деле ей ничего не оставалось, как согласиться с Хитом. После всех напастей и раздоров, что они пережили, выстрадали и выстояли, она не могла и не желала расставаться с ним. Однако это ни на йоту не умаляло вины Хита, он был просто невыносим! Сам же Хит истолковал затянувшуюся паузу как знак молчаливого упорства и, крепко прижимая строптивую жену к себе, стал решительными поцелуями подавлять остатки сопротивления.
– Хит! – Люси заерзала по постели, стараясь выскользнуть из его объятий. – Я же сказала, я устала.
– Вспомните-ка, миссис Рэйн, – губы Хита застыли в нескольких дюймах от ее рта, – что я вам говорил не далее как час назад?
Люси помнила. Она ничего не забыла, буря негодования снова поднималась внутри ее. Какую ничтожную роль он отвел ей в своей жизни! Но внезапно великолепная мысль пришла ей на ум, и улыбка осветила ее нервное, нахмуренное лицо. «Все не так уж и плохо, миссис Рэйн. Почему бы не обернуть дело себе на пользу? Надо ехать в Бостон и играть роль идеальной супруги мистера Рэйна? Прекрасно! Я ни единым словом не стану перечить ему ни в чем и с удовольствием отправлюсь хоть на край света. Хит, конечно, думает, что я буду сопротивляться, а я, напротив, стану милой, покорной, послушной и терпеливой. Я доведу уготованную мне роль до совершенства. То-то он будет озадачен, и сам ничего не сможет понять. И вот тогда я отыграюсь. Уж я найду способ так провести его, что это Хиту придется запрятать подальше его гордость». Эта гениальная мысль стала целительным бальзамом для ее израненного самолюбия. Идея ласкала и тешила воображение, но только до тех пор, пока прикосновения рук и губ Хита не заставили Люси позабыть все на свете.