В массивных кожаных переплетах хранились старинные книги. Здесь были «Легендарные Сказания», «Воины Льда» и «Эхо трагедии» Тенакса, «Кровь Дракона» Тиреона Инга, «Заботы Звезд» Атимата, «Седьмой сын Седьмого сына» Дэймена, «Прах Ангела» Фай-Морено, «Страна Ворона» и «Надгробие» Терза, «Вечная Осень», «Путь богов» и «Цвети, грусть!» Лила Лэйка, редкое издание Атимата, в которое вошли «Гаиа», «Дикий Мед», «Атлантис», «В забытьи» и «Облака». Были «Колокол ведьмы», «Незваный Гость», «Старый Дуб» и «Тени» Лерсифума, «Амон», «Бессонные ночи», «Церемония» и «Фамильный призрак» Йадмона Гина, «Миньон» и «Потерянный сын» Каи Формса.
Еще больше удивляло Марию то, что большинство этих книг были запрещены Орденом и подлежали сожжению. Маленький старичок библиотекарь в ответ на ее удивление хитро прищурился, огляделся по сторонам и быстро проговорил: «Да, конечно, я не оспариваю… Но разве можно уничтожать книги? Ведь это же святое! Вот, послушайте…»
Он раскрыл толстый том Атимата и нараспев продекламировал:
Слышу голос усталый пророка
В забытьи…
Ощущаю дыхание Рока
В забытьи…
Вижу огненный солнца венец
В забытьи… Но придет моей песне конец
Наяву.
Или вот это:
Судьба моя, душа моя — в твоих руках.
Взовьется радуга в лазурных небесах,
Я буду ждать тебя с улыбкой на устах.
Приди во тьму, огнем развеяв страх.
Но снова боль и кровь в твоих глазах.
И снова смерть со златом на весах…
Как трудно истину узреть в слезах!
А правды нет в озлобленных сердцах.
И старичок осторожно отложил книгу.
Звали его Ярослав. Он преподавал фрейлинам чтение и письмо. Был он какой-то смешной. Маленький, щуплый, неуклюжий. Клочьями топорщилась его тронутая сединой и лысиной шевелюра. Круглые очки висели на носу, часто спадая. Под очками моргали подслеповатые добрые глаза. Он никогда не кричал на девушек, как, например, гувернер. Наоборот, часто шутил. Еще чаще шутили и смеялись над ним самим. Особенно когда он пытался декламировать старинные героические саги напыщенным, значительным голосом. Но дело свое он любил и охотно помогал тем, кто интересовался его библиотекой. Ярослав знал наизусть названия всех книг и авторов, которые пылились на широких библиотечных полках и всегда был готов подсказать, посоветовать, проконсультировать своих посетителей.
К Марии он испытывал особенное расположение. Она посещала его чаще других. И интересовалась не только сказками и сагами, как большинство, а читала и более серьезную литературу — философские трактаты, исторические книги, научные труды. А еще Мария любила стихи. И Ярослав, как страстный поклонник поэзии, нередко беседовал с ней, обсуждая любимые произведения. Спорил, доказывал. Но всегда с улыбкой.