Правда, пан ксендз мог бы с уверенностью сказать, что, несмотря на его проповеди, очень многие из его паствы придерживаются как раз противоположных взглядов. Большинство прихожан пана ксендза предпочли бы приход Красной Армии, но нет, пан бог, безусловно, не допустит исполнения желания этих заблудших.
Не боялся пан ксендз и за ценности костела. Во-первых, не такие уж большие там сохранялись ценности. Пан ксендз мог бы, конечно, подробнее объяснить, как вместо тяжелой старинной золотой священной утвари в костеле появилась позолоченная. Правда, позолоченная утварь, как две капли воды, походила на старую золотую, так что подделка была совершенно незаметна. Да и кто решится спрашивать пана ксендза. Благодарение богу, в демократической Польше никто из прихожан не посмеет усомниться в честности священнослужителя.
Нет, пан ксендз не боялся, что фашисты заберут священную утварь. А если даже и заберут — что же, на все воля божья. Может быть, так даже и лучше. Спокойнее. Ведь заберут-то всего лишь позолоченный свинец, а народ будет считать, что немцы забрали золото.
Но было одно, о чем сокрушалось сердце пана ксендза. В самом сокровенном углу его обширного хозяйства хранились слитки, в которые были превращены старинные святыни костела, и несколько ведер хорошего виноградного вина, настоящего Асти. Упоминание о вине может вызвать у читателя превратное представление о личности и достоинствах пана ксендза. И совершенно напрасно. Пан ксендз не был пьяницей. О нет. Но еще в Кане Галилейском, если верить сообщению евангелиста, спаситель, превратив воду в вино, указал этим самым на полезность виноградных вин для умеренных возлияний.
А вино, хранившееся у пана ксендза, было, если и не совсем такое, какое Христос сотворил в Кане Галилейском, то, во всяком случае, не ниже того по качеству. Целебное вино. Очень полезное для излечения плоти и для поддержки духа, оскудевшего в борьбе с соблазнами грешного мира. Пан ксендз на себе испытывал благотворное влияние замечательного Асти.
Пути, которыми проник в кладовые пана ксендза этот несравненный напиток, были не совсем обычными. Если для приобретения золота пану ксендзу пришлось немало потрудиться, поволноваться и даже поделиться с кем следует, то в том, как пан ксендз стал владельцем замечательного вина, прямо чувствовался указующий перст всевышнего.
Давно уже, несколько лет тому назад, местечковый доктор Тадеуш Нехода, старый, но еще по-молодому энергичный человек, пошел наперекор пану ксендзу. Он незадолго до этого перебрался в местечко из Варшавы. Хороший был доктор, мастер своего дела, но, кроме того, что нужно знать доктору, знал многое такое, что доктору знать совсем не положено. Самое же плохое заключалось в том, что эти свои знания старый доктор не держал под спудом, а успешно вкладывал их в головы большей части жителей местечка. Причем, старый доктор, хотя и происходил из почтенного шляхетского рода, но ни капельки не ценил этого и к величайшему негодованию самого пана ксендза и лучших людей местечка свел дружбу не только с самыми неблагонадежными из поляков-католиков, но, что еще хуже, с украинской беднотой, населявшей окраины местечка.