Злобин кинулся к упавшему, Ланговой — к пулемету.
Раненый быстро терял силы. Злобин поднял его на руки и отнес во вторую комнату.
А бой уже начал разгораться.
Выглянув в амбразуру, Ланговой сразу же понял, что произошло.
Подобравшись к самому обрыву, басмачи под защитой огня первых пяти-шести человек, укрывшихся за трупами, лавиной ворвались на площадку и сразу начали бить из винтовок по дверям и окнам гробницы.
— Пулеметы! Огонь! — скомандовал Ланговой.
Темнота начала заливать и площадку. По вспышкам выстрелов Ланговой мог судить, что, несмотря на пулеметный огонь, число басмачей на площадке с каждой минутой увеличивается.
Правда, они не решались приближаться к мазару и, одолев подъем, сразу же кидались к абрикосовым деревьям. Быстро нахлынувшая темнота помогла басмачам.
Прекратив шквальный огонь, Ланговой приказал пулеметчикам бить по одному короткими очередями. Бойцы из окон стреляли по вспышкам вражеских выстрелов.
Сквозь редкие перерывы в пальбе с площадки стали доноситься вопли и крики раненых.
В темноте к Ланговому подполз Злобин.
— Сколько? — коротко спросил Ланговой.
— Убит один, ранено трое. Ранения легкие, бойцы остались в строю, — ответил комиссар.
— Перехитрила нас, Ваня, эта сволочь, — сказал, понизив голос, Ланговой — Поздно контратаковать. В темноте они нас своей численностью сломят.
— Контратаковать нельзя, — согласился Злобин. — А вылазку сделать надо.
— Только с гранатами и ползком.
— Правильно, с гранатами.
— Работать будет один правый пулемет, а мы зайдем слева.
— Правильно. Только почему мы зайдем? На вылазку поведу бойцов я. А ты, командир, останешься здесь с остальными силами.
— Ну, нет, Ваня! Командир должен идти с бойцами первым.
— Не спорь, дружище! В командных правах мы равны, а в партии я вдвое больше тебя нахожусь. Не спорь, я тебе как коммунисту говорю.
Препираясь, командир и комиссар кричали, по очереди прикладывая губы к уху друг друга. От винтовочной и пулеметной стрельбы в каменной коробке гробницы стоял беспрерывный, все заглушающий грохот.
Крикнув в ухо Ланговому:
— Ну, я пошел! Возьму с собой пять человек, на каждого по две гранаты! — Злобин отполз в сторону.
Отдав приказ пулеметчикам, Ланговой подполз к двери. Около нее уже возился Злобин с Кучерявым. Один за другим проскользнули ползком через чуть приоткрытую дверь пять человек. Последним, крепко пожав Ланговому руку, выполз Злобин.
Напрягая изо всех сил голос, Ланговой подал команду о прекращении винтовочного огня. Сейчас работал только один правый пулемет Горлова.
Потихоньку, словно уставая, стал затихать и огонь басмачей.