Груз в комплекте с сопровождающими прибыл за три часа до вылета. Один сопровождающий был вида интеллектуально-профессорского, несмотря на камуфляжные элементы костюма. И звали его мистер Грэхэм О'Лорриг. Гриня, значит. Лицо у него худощавое, загорелое такое… одухотворённое глубокой мыслью, и как бы задумчивость на нём вдохновенная. Мыслитель. Родена на него нет. Пояснения я от него получил в процессе погрузки. Дескать, я приборы океанологические доставляю для него и тем научному прогрессу зело способствую. Ибо по договору с Орденом проводит его лаборатория важные исследования придонной фауны. А также путей её, фауны то бишь, миграции. В целях изобилия морепродуктов для населения Новой Земли.
Второй сопровождающий был просто сопровождающий. Здоровый такой молчаливый бычара, краснорожий и рыжеватый, с чемоданом и сумкой оружейной, опломбированной, в руках. Представился он коротко и ясно – Вэн. Без "сэр" и "мистер", пожалуйста. Просто Вэн. Загрузили мы с ним длинные пластиковые ящики, под суровым присмотром профессора. Принайтовали швартовыми надёжно. И разбежались. Они в ресторанчик аэропортовский пошли перекусить, а я к себе в балок поехал на обед.
Там Катя сумки в дорогу собирала. Меня накормила, Морса накормила, сама, фигуру блюдя, салатик поклевала и за занавеску переодеться скрылась ненадолго. Появившись предо мною, видом своим повергла меня в тихий ужас. Нет, смотрелось-то всё прелестно. Но на долгом каблуке в долгий перелёт только настоящая женщина решится. Ногами я топать не стал. Пообедавши, был благодушен. Но вразумить неразумную необходимость ощутил настоятельную.
И, попивая кофеёк с молоком, рассказал ей печальную историю, как в году не столь давнем юная журналистка явилась в славный аэроклуб Ялуторовский для написания статьи, прославляющей храбых сердцем авиаторов. И что характерно, тоже в тухлях на шпильке. Собрала матерьял для статьи и напросилась испытать прелести высшего пилотажа. Ну и пожалуйста, сказали ей. Садитесь вот в заднюю кабинку. Это называется – самолёт Як-52. Она и влезла на предложенное место. И покатали её. И бочки ей явили, и пикирования и всякие прочие элементы и так её всё впечатлило, что на посадке затолкала она каблучищи свои под педали и тем лишила пилота всяческой возможности пилотирования летательного аппарата. И перевернулся самолёт на глиссаде и оземь кабиною вниз упал. И все в нём умерли. Мораль…
Смотрел я, грустную эту балладу Кате рассказывая, на туфли её красивые, длиннокаблучные и ждал, когда она сообразит к чему я перед вылетом ей такую жуть гоню. И дождался! Прониклась она! Лицом слегка переменившись. И переобулась она! В удобные лёгкие сандалики, совсем почти без каблуков. Но тоже элегантные и красивые, из самой настоящей кожи. Сунул я Морса в сумку, замкнул на замок помещение и поехали мы в диспетчерскую.