— Прошу извинить за столь позднее приглашение, мистер Маджарами. Позвольте задать вам несколько деловых вопросов. Вы — владелец юридической конторы в Калькутте и ваше имя Мохандас Сами Маджарами?
— Да, сагиб. — Старик поклонился еще ниже.
— С какого года существует ваша контора в Калькутте?
— С 1736 года, сагиб.
— Ее основателем явились вы?
— Да, сагиб, соединив наши усилия с усилиями господина Заломона Ноэль-Абрагамса, мы совместно с ним положили начало существующей ныне юридической конторе.
— Какую роль в ней играл мистер Мортон?
— Сагиб, мистер Томас Мортон не был одарен богатством способностей и до конца своей службы в нашей конторе оставался в ней простым солиситором.
— Бультонский филиал фирмы — подлинно ваш филиал?
— Сагиб, нас убедили помочь правому делу, не посвящая в подробности.
— Благодарю вас. Вы знавали сэра Райленда лично?
— Весьма хорошо, сагиб! И я полагаю себя вправе утверждать, что сэр Фредрик Райленд некогда питал ко мне расположение. Я знал его почти со дня рождения.
— Мистер Маджарами, будучи лицом, стоящим на страже законности, прошу вас во имя справедливости давать мне правдивые показания, вне зависимости от ваших личных взглядов и интересов.
Индусский гость выразил согласие и был приведен к присяге. Генерал продолжал свои вопросы.
— Скажите, после вступления сэра Фредрика в права наследства вы не встречались с ним больше?
— Нет, обстоятельства этому препятствовали. До моего нынешнего путешествия в Европу я не покидал Индии, а милорд никогда не возвращался под родной небосклон.
— Извольте взглянуть на этот портрет. Вы узнаете, кто на нем изображен?
— Это мистер Томас Мортон, сагиб.
— А это?
Генерал взял со стола портрет мужчины с орлиным носом и короткими бакенбардами.
— Сагиб, я уже имел честь заверить вас, что очень хорошо знал сэра Фредрика Джонатана Райленда в годы его молодости. Это его изображение.
Генерал крякнул и предложил старику взглянуть на портрет виконта Ченсфильда, сделанный в 1772 году.
— Не скажете ли вы нам, чье это изображение?
Старик долго держал портрет перед глазами, пристально всматривался в него и наконец покачал головой:
— Этого господина я не имею чести знать, сагиб!
Доктор Буотти искоса бросил на генерала взгляд, полный скрытого торжества.
Поздно ночью в гостиницу «Золотой сокол» явился офицер. Он осведомился, находится ли дома итальянский доктор богословия синьор Томазо Буотти, и попросил разрешения наведаться к нему.
Слуга проводил посетителя наверх и показал двери номера. Доктор еще работал за письменным столом.
— Господин майор Бредд? От генерала? Так поздно?