Обстрел продолжался не больше десяти секунд, но Андрею показалось, что мины сыпались бесконечно долго. Он попытался подняться и почувствовал, как земля посыпалась со спины его телогрейки.
– Товарищ командир… – раздался рядом голос Липатова.
– Я в порядке, ты как? – откликнулся Аникин, пытаясь отряхнуться.
– Ничего… – каким-то неуверенным голосом ответил Липатов. – По башке малеха двинуло. А – нет, каска цела, даже вмятины нет. Видать, ком земли влепило… Хорошо, что каску надел… Похоже, «дурилу» фашисты использовали. Думал, все – каюк нам пришел…
– Дурила, говоришь… – отряхиваясь, отозвался Аникин. Похоже, что немцы дали залп из реактивных шестиствольных гранатометов (150-мм шестиствольный реактивный миномет Nebelwerfer (досл. с нем. «Туманомет»).
Значит, великана «дурила» звали. Да, надурил он тут прилично. Расстояние они покрывают приличное. Значит, били с самих Зееловских высот. Или еще откуда подальше, с резервных позиций. Черт, какие еще сюрпризы у них имеются?
– В батальоне мне про них говорили… Дрёмов, связист, описывал, как эти шестиствольные по Кюстрину работали… И вода, и земля кипела… – произнес Аникин. – А я и забыл, черт возьми…
– Ага, тут забудешь… – посетовал Липатыч. – Они, гады, быстро напомнят.
– Только Дрёмов их «ишаками» звал…
Аникин усмехнулся. За ним следом рассмеялся и замкомвзвода.
– Я теперь понял, почему… – продолжил Андрей. – Слыхал, как они на подлете ревели?
– Жуть… – согласился Липатов. – Думал, у меня от этого рева кишки наружу вывернутся…
За шиворот засыпалась земля, и теперь неприятно было ощущать склизкие, мокрые комочки. Кто-то тихо стонал, кто-то ругался на чем свет стоит, используя весь боезапас матерной ругани.
К ним подполз Затонский и с ходу выпалил:
– Коктенко убило, товарищ командир… Того, что за снайпером ходил вместе с Канавиным. И еще трое ранены, из калюжинских, один тяжело.
– Помощь окажите… – отозвался Аникин. – Эти, что легко, идти могут?
– Могут… – коротко доложил Кузьма.
– Тогда отправь их обратно к насыпи. Пусть доложат, что у нас тут. Только скажи, чтоб шли по нашему коридору наступления. А то попрут опять по минному…
– Есть сказать! – отчеканил Затонский и тут же затараторил: – Ну, и жахнули по нас, гады. Что это было, ни черта не сообразил… «Катюши» их немецкие, что ль?
– Ну, ты выдал – «катюши»! – не выдержав, зло усмехнулся Липатов. – Если бы это были «катюши», мы бы с тобой тут не балакали… Это, типа, «ванюши»… только вражеские…
– Да, реактивный… – уверенно произнес Аникин. – Мин было шесть, а все легли за секунды…