— Ого!
— Да, он мне не нравился. — Луиза взглянула на меня с вызовом.
— Я поняла.
Похоже, Луиза считала всех мужчин недостойными своей подруги. Я на секунду задумалась, подбирая слова для следующего вопроса.
— Скажите, Луиза, почему Ребекка считала себя причастной к смерти Адама?
— Что?! — в замешательстве воскликнула девушка. Мне опять удалось вывести ее из равновесия.
— Она говорила другой своей подруге, что совершила нечто ужасное и поэтому умрет молодой. Если дословно, то она должна заплатить жизнью за жизнь другого человека. Я предполагаю, что Ребекка имела в виду Адама. Хотя, возможно, вы знаете что-то такое, чего не знаю я.
Луиза молча покачала головой.
— С чего Ребекка взяла, что смерть Адама имеет к ней какое-то отношение? Ведь когда это случилось, она находилась за территорией колледжа. У нее было твердое алиби.
— Это еще один пример ее склонности к драматизации. Я бы не стала придавать большое значение словам Ребекки по поводу смерти Адама. Она была слишком впечатлительной. Из тех людей, кто после долгой летней поездки не смеет взглянуть на бампер своей машины, боясь увидеть застрявших в радиаторе мертвых бабочек. Она во всем винила себя, даже если от нее ничего не зависело.
— Она когда-нибудь говорила вам про Адама? Про свое чувство вины? Или про обстоятельства его гибели?
— Сейчас уже не вспомню. Скорее всего нет. Когда после его смерти у Ребекки случился нервный срыв, я просила ее взять себя в руки, не раскисать. Я не желала слушать ее причитания. Мне казалось, это единственный способ вывести ее из состояния, в котором она пребывала. Но Ребекка обиделась и не разговаривала со мной несколько месяцев.
— Только из-за того, что вы не посочувствовали ее горю?
— Из-за того, что я ее не поддержала. Я хотела, чтобы она сдавала выпускные экзамены вместе со мной. Я знала, что после годичного отсутствия она уже не сможет показать хорошие результаты. И я оказалась права. Она попыталась сбежать от трудностей. Но от них нельзя сбежать навсегда. Рано или поздно придется сделать то, что тебя пугает.
— Иногда страх бывает полезен, — мягко возразила я, — и бегство спасает.
— Ребекку оно не спасло, — стояла на своем Луиза. — А мне никто не помог ее удержать. Если бы ее родители были со мной заодно, ей бы не пришлось возвращаться в колледж через год и мерзкий Каспиан Фаради не затащил бы ее в постель.
— Я знаю об этом.
— Вот как? — Луиза, похоже, выпустила пар и теперь с удивлением уставилась на меня. — Вы знаете про Каспиана и Ребекку?
— Я с ним беседовала.
— Да? И что же он сказал?