- Ты можешь даже не бросать, а опусти в воду возле лодки и поигрывай блесной, води ее вверх-вниз, вниз-вверх!
Фанилю этот совет не пришелся по душе. «Он меня утешает и поучает, словно маленького мальчика, которого взрослые дяди впервые взяли с собой на ловлю», - прочел я мысли Фаниля, глядя на его помрачневшее лицо.
- Спасибо за совет! - пробурчал Фаниль и лениво, с ясной неохотой стал водить блесну в воде вверх-вниз, вниз-вверх. Рыболов в Фаниле умирал от скуки. И судьба выбрала меня быть свидетелем его последних содроганий! И вдруг… глаза Фаниля загорелись. Он весь как-то напружился. Потом вскочил с места.
- Клюнуло! - вскричал Фаниль. - Клянусь, клюнуло! Ужас как клюнуло!!
Леска его, натягиваясь, уходила то вправо, то влево. Бросив свои удилища, мы с Азатом кинулись к нему на помощь.
- Подсекай!
- Подсек!
- Теперь отпусти немного!
- Отпустил!
- Теперь веди. Осторожно!
- Веду! Осторожно!
Можно сказать, втроем мы подвели рыбу к борту лодки и подцепили ее сачком. Оказалась щука. Небольшая, около килограмма. Но это была первая рыба Фаниля. Понимаете сами, что она значила для такого рыболова - его первая рыба! И что значила она для нас с Азатом!
Фаниль-рыболов, только что умиравший у меня на глазах, воскрес. Жизнь забурлила в нем кипятком. Какие там дальние забросы! Теперь он всегда будет водить блесной только возле лодки: вверх- вниз, вниз-вверх!
Азат поймал еще одну молодую щуку и пожилого окуня. Я был награжден детенышем судака. Фаниль не обращал на нас никакого внимания: сидит и водит блесной - вверх-вниз, вниз-вверх! Он был уже целиком во власти нахлынувшей рыболовной страсти.
Но что такое? Почему он замер? И в глазах - испуг. Что с тобой, Фаниль?
- Коряга! - выдохнул он наконец. - Черт бы ее побрал. И блесен нет!
Не успел я его утешить - найдем, мол, лишнюю блесну в загашнике, - как вдруг его катушка, поставленная на тормоз, громко затрещала. Фаниль вскочил - лодку сильно качнуло - и дурным, припадочным голосом закричал:
- Акула!!
Мы снова бросили на произвол судьбы свои снасти и стали помогать нашему товарищу совладать с акулой, попавшейся на его крючок.
Рыбина оказалась на этот раз таких размеров, что ее и впрямь можно было назвать акулой.
По нашей команде Фаниль то подтаскивал ее к лодке, то отпускал, водил на леске, как на поводке (мучил, говоря рыбьим языком), пока, наконец, минут через пятнадцать не вывел наверх из глубины. Это была щука. Длиной - в половину лодки. Вот когда пригодятся пролежавшие три года без дела сачок, в который можно упрятать теленка, и надежный железный крюк!