Дороги к нашим лесным озерам я определенно делю на веселые и невеселые. Веселые дороги проложены по высоким, сухим, светлым местам, а оттого всегда кажутся легкими и идти по ним одно удовольствие. Невеселые же дороги обычно темные, тянутся они по местам низким и сырым и остаются в твоей памяти лишь бесконечными зарослями крапивы да черным вязким кочкарником, гда смотри и смотри, чтобы не зачерпнуть вдруг резиновым сапогом болотной грязи. Такие невеселые дороги всегда кажутся бесконечными, а потому обычно и не вызывают большого желания отправиться по ним снова.
Вот почему так долго и откладывал я свидание с Пялозером, хотя мой старший сын туда уже сходил и принес оттуда удивительный рассказ, в котором были белые лилии, тяжелые удары щук и чей-то заблудший кот, который поджидал Сережку на мостиках и требовал с него дань в виде тяжелой плотвицы.
- Ну пойдем, отец, сходим туда. Там на берегу озера деревушка светлая, чистенькая, только почти нежилая. И лодки есть. - уговаривал меня Сергей, уговаривал долго, порой я почти соглашался, но как только представлял себе полтора часа пути по грязи, так родившаяся было у меня решимость тут же исчезала. Но наконец Сергей победил.
На правах проводника он идет впереди, указывая, где обходить гнилые ямы-лывы на дороге. Эти ямы-лывы оставили после себя когда-то трактора, что лезли зачем-то напролом к Пялозеру. Они- то и изуродовали лесную дорогу. Очень может быть, что до того тракторного пастбища путь к Пялозеру был и весел, и светел, а потому, возможно, и меньше было здесь в то время крапивы и не так ядовито вглядывались в тебя из ольховых кустов фиолетовые пронзительные глазки волчьего борца.
Борец волчий - это родственник нашего садового дельфиниума, но в лесу этот дельфиниум я не люблю. Растет он всегда в самых гиблых местах, где положено гнездиться только самой нечистой силе. Да и название его «борец волчий» не говорит мне ничего хорошего… Как перевести для себя этот «борец волчий»? То ли яд этой травы с фиолетовыми столбиками цветов так силен, что может справиться даже с любым волком, то ли всегда эта ядовитая трава по-волчьи жестко расправиться с тобой, только прикоснись к ней. Словом, нет у меня симпатии к этому лесному цветку.
Но ват наконец крапивные редуты со злющими огоньками-глаз- ками волчьего борца расступаются, остаются сзади и впереди, как награда за муки, чистая сухая стежка-дорожка среди звонких сосен. Ох, как легко идти по такой солнечной тропке!
Правда, солнечная тропка скоро расстается с соснами и бежит дальше, вперед рука об руку с березками и осинками но бежит также резво и чисто, как по сосняку. И тут впереди по дороге гриб подосиновик, крепыш-красноголовик!