Директор программ переносил заслушивание нашей с Оливером концепции раза четыре, но наконец назначил точную дату. Я полностью освободила этот день, чтобы быть рядом с Оливером в качестве эксперта, если возникнут вопросы, чисто профессиональные, на которые смогу ответить только я. Я надела черный брючный костюм, подходивший по стилю в любых обстоятельствах, и черные туфли на высоких каблуках, которые позволяли мне казаться не такой маленькой.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказал Оливер, когда парковал машину на стоянке рядом с телецентром. — Впрочем, к сожалению, не очень похожа на садовода.
— Если директор программ мне не поверит, я покажу ему свои бицепсы, — сказала я. — И ногти, это убедит кого хочешь. Ты волнуешься?
— Немного, — признался Оливер. — А ты?
— Только за тебя, — сказала я. — Я знаю, что концепция очень хороша, и надеюсь, что и Дюрр это признает.
Секретарша директора, очевидно, была поклонницей творчества Оливера, а также иностранных слов, которые она вставляла в разговор слишком часто и не всегда верно.
— Мой самый любимый корреспондент, господин Гертнер! Вчерашний вечер снова был, о да, exorbitant![23] Впрочем, и ваше садовое шоу тоже меня очаровало. Я уже несколько раз копировала вашу концепцию и один экземпляр утащила домой!
— Спасибо, — смущенно произнес Оливер.
— Вы знаете, у меня тоже есть небольшой садик, который срочно требует преобразований, — сказала секретарша и засияла. — Что я могу для вас сделать?
— У нас назначена встреча с господином Дюрром, на одиннадцать. По поводу нашего шоу.
— О, мне очень жаль, но господина Дюрра нет в офисе. — Секретарша открыла календарь встреч, лежавший перед ней на столе. — Когда вы уточняли с ним дату встречи?
Я смотрела на нее с легким недоумением, но Оливер, казалось, хорошо ее понимал.
— На прошлой неделе.
Секретарша сочувственно покачала головой:
— Мне так жаль, но вы далеко не первый, с кем происходит нечто подобное. Он действительно настоящий гений, корифей в своей области. Но вряд ли разумно оговаривать встречи с ним персонально. Он в большинстве случаев забывает сообщить мне об этих договоренностях, и я не заношу их в календарь встреч. А то, что не попадает в календарь, можно считать несуществующей договоренностью. Это было что-то важное?
— Конечно, — сказала я.
Этот «корифей» сначала постоянно переносил встречи, а затем просто о нас забыл.
Оливер лишь удрученно смотрел на секретаршу.
— Гм, — произнесла она. — Раз уж вы здесь, я дам вам один совет: шеф после обеда будет находиться в студии номер три на записи программы. Там у вас может появиться возможность между делом переговорить с ним.