— Точно, — ответила я, готовая в тот же миг снова разразиться слезами.
Но я взяла себя в руки. На сегодня слез было достаточно.
— Дюрр звонил мне сегодня десять раз, — произнес Оливер, чтобы сменить тему, — Телекомпания хочет получить пилотный выпуск программы уже в сентябре. Значит, нам необходимо срочно найти подходящий сад для этого проекта и представить команду, которая будет над ним работать.
— Это тоже должны делать мы?
— Я не имею в виду съемочную группу. А тех людей, которые станут помогать нам в роли садоводов.
— Но ведь уже август. И я не знаю, где мы сможем так быстро найти этих людей. И где возьмем подходящий сад.
— Мы должны это сделать, — сказал Оливер. — Как ты думаешь, а не начать ли нам с отцовского сада?
— Это выставит тебя в нехорошем свете, если ты в качестве первого опыта попытаешься преобразить сад собственного отца, — ответила я. — Нет, нам нужен кто-то другой, А как насчет Элизабет? У нее потрясающий дом, но на участке с момента постройки дома ничего не делалось. Земля заросла сорняками. Это могло бы стать для нас идеальным полигоном, А Элизабет, Ханна и их дети с удовольствием пойдут сниматься на телевидение.
— Что ж, хорошо. Тогда попытаемся начать с твоей подруги Элизабет.
Я понимала, что если дело заладится и все пойдет так, как я задумала, то Элизабет совершенно бесплатно получит великолепный сад рядом с домом, а я еще смогу и заработать, на этом.
— Десерт? — спросил Оливер.
Он снова стал таким, как всегда. Словно вчерашнего вечера и в самом деле не было.
— С удовольствием, — сказала я.
Все, кроме меня, возвратились к обычному распорядку дня. Последовавшие недели проходили, словно так и должно было быть. Если смотреть не слишком пристально. Доктор Бернер, Хуберт и Шерер продолжали следить за нами круглые сутки, господин Кабульке отшкурил и покрасил двери в наших руинах, а Эвелин опробовала на отремонтированной кухне все рецепты зелий из конопли, которые ей только удалось найти в Интернете. Штефан делал вид, что между нами все разъяснилось. Он прекратил аферу с Петрой, в благодарность за это я приложила максимум усилий, чтобы не быть ему неприятной. Мы не особенно много разговаривали друг с другом, он совсем перестал заниматься бухгалтерией и сосредоточился на поисках работы. Относительно «потерянного времени», проведенного в нашем питомнике, он писал в резюме, что трудился все это время «независимым советником по экономическим вопросам».
— Впервые в жизни я рад, что мой отец повсюду сует свой нос, — как-то сказал мне Штефан. — Если бы не он, то за последние два года я набил бы немало шишек.