На меня накатила волна жалости.
— Ты переработал, — ласково сказала я. — Отвлечься — вот что тебе необходимо.
Я посмотрела в сторону окна. Возле него с некоторых пор стоял наш старый диван из гостевой комнаты. Штефан не захотел отправить его на блошиный рынок или к Эберхарду. Он счел, что в кабинете диван еще неплохо послужит.
Я не могла с ним не согласиться.
Я обольстительно прилегла на диван.
— Побудь немного со мной, Штефан? Только полчасика.
Штефан нерешительно смотрел на меня. Я улыбнулась ему.
Наконец он улыбнулся в ответ и опустился на диван рядом со мной.
— Ну хорошо, маленькая Олли-Молли. Полчасика.
Затаив дыхание, я расстегнула его рубашку и провела рукой по рельефной мускулатуре на груди.
Штефан дернулся.
— Осторожнее! — вскрикнул он.
— Я же ничего не сделала.
— Это больно!
— Прости, — растерянно сказала я.
Может быть, от долгого воздержания я слишком сильно царапнула его? Но в конце концов, я так долго его не обнимала.
Осторожно, словно это было сырое яйцо, я прижалась к нему. Но Штефан отстранил меня.
— У меня там синяк, — сказал он. — Неприятная штука. Пожалуйста, посмотри.
Он распахнул рубашку и показал на маленькое, размером с булавочную головку, пятнышко на грудине. Мне показалось, что ничего опасного в этом нет.
— Но он не такой большой, — сказала я. — Может быть, ты где-то поцарапался.
— Не было такого, — вздохнул Штефан.
— Может быть, ты просто забыл. — Я снова попыталась погладить его.
Но Штефан продолжал смотреть только на этот синяк, и всякое романтическое настроение у меня прошло.
— Сегодня после обеда, пожалуй, схожу к врачу. Это странно, меня где-то угораздило получить нечто подобное. Лучше я позвоню прямо сейчас и спрошу, не сможет ли он принять меня без записи. Это же, в конце концов, крайний случай.
— Ну, понятно, — саркастически произнесла я и поднялась с дивана. — Я все равно, так или иначе, договорилась о пробежке.
Это была правда. Даже учитывая то, что я не обещала Элизабет, что непременно приду. Конечно, секс был не менее важен для здоровья, чем бег трусцой. Но бегать в крайнем случае можно и в одиночку.
— Наконец-то ты пришла, — сказала Элизабет, когда я примчалась к светофору, где мы договорились встретиться.
— Застоялись, — произнесла я и с самого начала взяла такой темп, чтобы через ноги выбросить из себя обуревавшую меня злость. Штефан посчитал свой дурацкий синяк важнее меня. — Только честно, Элизабет, ты не находишь, что я стала еще толще?
— Нет, — сказала Элизабет. — Ты выглядишь так же, как и прежде.
— Это не смешно! — всхлипнула я.
— Ах, Оливия, это была лишь шутка. Ты вообще не толстая. У тебя только грудь полная, но мужчинам это нравится.