Что‑то происходило сейчас… менялось в их отношениях. Казалось, в комнате возникло напряжение. Испуганную женщину сверлили глубоко посаженные черные глаза.
— У тебя смазалась губная помада.
— Правда? — Девушка испуганно поднесла пальцы к губам.
Серрано слегка нахмурил широкие черные брови и внимательно осмотрел свою дрожащую собственность.
— У нас мало времени, и я перехожу прямо к делу. Мы летим в Париж.
Остолбенев от изумления, Кэтрин эхом повторила:
— В Париж…
— Пошли. — Алекс уже открывал дверь.
— Ты хочешь, чтобы я летела в Париж с тобой… — беспомощно пролепетала Кэти. — Как… прямо сейчас? Но зачем?
— Небольшое дельце, связанное с имуществом твоего отца. — Непроницаемые темные глаза, казалось, впились в ее лицо.
Было чему изумляться. От имущества ее отца не осталось ничего. Алекс и не подумал явиться на похороны тестя, но зато его имуществом распорядился сам, по‑хозяйски. Пока Кэтрин пребывала в страшном горе от потери, адвокаты Серрано по его указанию распродали все, что принадлежало ее отцу. Все! Прекрасный дом, ценные бумаги, мебель, личные вещи ‑ все продано. У Кэти даже ничего не осталось на память о Кристофе. Но когда девушка об этом узнала, было поздно что‑либо предпринимать.
Дрожь бессильного гнева пробежала по стройному телу женщину. Кэти подняла лицо, увенчанное серебристыми волосами.
— Разве ты что‑нибудь упустил из виду?
— Отнюдь. Нечто я давно разыскивал и наконец нашел. По крайней мере, весьма надеюсь на это. Молись ради собственного спасения, чтобы так оно и оказалось, — неожиданно резко закончил муж.
Кэти побледнела и отпрянула; угроза ударила по нервам как электрический ток.
— Ради моего спасения? О чем ты? Не понимаю…
— Тем лучше. — Он стремительно отвернулся от своей жертвы.
Девушка направилась к лестнице, но твердая рука сразу же остановила ее.
— Куда это ты?
— Переодеться.
Неожиданно ее охватило смятение. Девушка как завороженная смотрела на мускулистую руку, схватившую ее за запястье. Алекс никогда не касался жены… никогда, даже случайно.
— Для этого нет времени. Самолет уже готов.
Муж буквально выволок Кэти из дома.
— Да что случилось? — В голосе женщины зазвучала истерическая нотка.
С подчеркнутым пренебрежением Алекс игнорировал ее вопрос. Как только лимузин отъехал от дома, Серрано взялся за телефонную трубку и начал что‑то говорить по‑испански.
Кэтрин не понимала ни слова. Мелькнуло давнее воспоминание. В день свадьбы юная невеста сказала Алексу, что хотела бы выучить его язык. — Не стоит терять времени, — насмешливо оборвал новоиспеченный муж, и это стало первой трещиной в хрустальном мире ее фантазий. До конца того памятного дня трещинка превратилась в зияющую пропасть.