Молодой человек выглядел очень импозантно в белых летних брюках и рубашке с вышитым золотым вензелем «Н». Светлые волнистые волосы и румяное лицо придавали ему юношеский вид. Такие зеленые огромные глаза она как-то видела на обложке журнала «Плейбой».
Юноша смущенно моргал, уставившись на нее.
— Повторяю — я не собираюсь заниматься сексом с вами, и неважно, что на этом настаивает мистер Ньюэлл.
Глаза молодого человека округлились, а рот раскрылся от удивления.
— Мэ-эм? — Хотя он говорил спокойно, Джун услышала недоумение в его голосе.
Что-то здесь было не так. Предполагаемый сексуальный партнер заметался, как крыса на тонущем корабле.
— Мистер Ньюэлл послал меня сюда не…
Лицо молодого человека стало пунцовым. Видимо, он никогда не решился бы повторить это слово…
— А зачем он вас сюда послал?
Юноша сделал шаг вправо, и оказалось, что в его левой руке, скрытой до этого дверью, был поднос с едой.
— Ваш ужин, мэм.
Объяснение было таким простым, что не могло прийти Джун в голову. Она совсем забыла о реальных вещах с этими бесконечными разговорами о сексе и повела себя как последняя дура, заставив краснеть ни в чем не повинного молодого человека.
— Вы принесли еду?
Он кивнул. Но в его глазах все еще оставались недоверие и настороженность. Этот молодой служащий был скорее напуган, чем очарован ею.
— Извините. Я не голодна, — наконец произнесла Джун и указала на поднос. — Пожалуйста, отнесите назад.
Но даже поняв, что ошиблась, Джун не могла отделаться от подозрения, что Гордон предвидел ее ошибку и специально все подстроил, чтобы в очередной раз унизить ее.
— Да, да, разумеется. — Видимо, угроза быть обвиненным в сексуальном насилии заставила юношу забыть об указаниях хозяина быть настойчивым.
— Пожалуйста, скажите мистеру Ньюэллу… — Джун замолчала, еще не зная, что она хочет передать Гордону Ньюэллу. — Скажите ему, чтобы он повысил вас по службе.
Молодой человек с недоумением посмотрел на нее, но послушно кивнул.
— Да, мэм.
Он исчез в мгновение ока, и Джун не винила его за это. Ей лишь было неприятно, что слух о том, что здесь произошло, быстро разлетится по острову. И она опять порадовалась, что уезжает отсюда через несколько дней.
Неожиданно она расхохоталась, и смеялась долго, до слез. А затем смех перешел в рыдания.
О сне не могло быть и речи. Обвинять во всем Гордона Ньюэлла — хорошее занятие, но скоро и оно ей наскучило. Чтобы немного успокоиться и расслабиться, она решила побродить — в который уже раз — по острову.
Мысли вихрем кружились в ее голове, но она не могла сосредоточиться ни на одной из них. Причина была в том, что она могла думать только о Гордоне Ньюэлле, но не позволяла себе этого. Ноги ее коснулись теплого песка, и она вдруг поняла, что поневоле опять очутилась в той самой бухте, где познакомилась с хозяином острова.