Нетерпеливая Клара настояла на том, чтобы двинуться в путь той же ночью.
Вечером Филипп нежно расцеловал братишек и, подозвав Андре, сказал ему тоном, каким отец говорит со взрослым сыном:
— Ты остаешься за старшего. Рассчитываю на тебя, как на самого себя.
— Будь спокоен! — ответил Андре, не тратя лишних слов. Братья обнялись.
Клара с такой болью в сердце простилась с подростками, словно была их родной сестрой. Всецело полагаясь на Филиппа, она последовала за ним в подземный коридор.
Ход был местами очень узок; стены его кое-где обрушились, так что приходилось ползти. Потом они вышли в просторное подземелье. Филипп освещал путь фонарем, иначе они бы заблудились. Он отыскивал дорогу по сделанным им ранее отметкам. Этот юноша вел себя как взрослый человек.
В одном месте они увидели три скелета; на них еще уцелели остатки одежды. По-видимому, здесь погибли исследователи подземелий и проводник. На двух были богатые наряды; сырость пощадила широкие отвороты затканных золотом кафтанов, какие носили щеголи перед революцией 1789 года. Такой костюм был на Людовике XVI, когда он вернулся с островов. Проводника, одетого в грубую шерстяную блузу, смерть застигла, судя по его позе, в то время, когда он разыскивал оброненный им погасший фонарь. Сколько дней он его искал? Фонарь лежал в трех шагах, а выход был еще ближе…
Молодые люди не тронули этих останков, которые говорили о разыгравшейся под землей мрачной драме; но любопытной Кларе пришло в голову взглянуть, не осталось ли чего-нибудь в кармане кафтана одного из щеголей. Она нашла заплесневелый листок; на нем еще можно было разобрать слова:
«Дорогой Анатоль!
Жду тебя нынче вечером в шесть часов, чтобы поехать в театр. Ставят „Гермиону“. Будь точен, я не люблю ждать…»
Остальное стерлось, кроме подписи: «Маргарита». Долго же пришлось дожидаться этой Маргарите…
Клара положила записку обратно и двинулась с Филиппом по подземным коридорам дальше. По дороге они беседовали, как люди, рано хлебнувшие горя и успевшие, несмотря на свою молодость, разочароваться во всем. Только к часу они вышли в Кламарский лес. Стояла ясная ночь; вдали поднимались белые стены форта Исси, озаренные лунным светом. Лес был сказочно красив.
Филипп и Клара обогнули кладбище, вокзал и по ухабистой дороге, которую в 1871 году обстреливали снаряды, изломавшие цветущие живые изгороди, спустились к селению Исси. Перед ними тянулась стена семинарии, за нею — ограда большого парка, принадлежавшего другому училищу. Казалось, ей не будет конца… В глубокой тишине раздался крик петуха.