— Надо поговорить с психологом, у них в школе есть, я знаю. Надо с ним поговорить, он подскажет, как правильно… Он на самом деле очень страдает из-за Кати, зачем его мучить? У него не должно быть комплексов по этому поводу, это очень страшно.
Роман снова потёр лицо. А затем кивнул.
— Хорошо. Хорошо, Тань. Я это сделаю, но ты должна быть с ним рядом. Он без тебя не сможет.
— Он без тебя не сможет. Он тебя так любит, Рома, ты для него всё.
Баринов не ответил.
Татьяна видела, что ему сейчас очень тяжело, что он едва сдерживается, даже рука, которая лежала на столе, затряслась. И она решила его оставить одного, хотя бы ненадолго. Поцеловала в черноволосую макушку и вышла из кухни. Вошла в гостиную и замерла на пороге, увидев на диване грустного Артёма. Он сидел, низко опустив голову и, кажется, вытирал слёзы. Таню даже прострелило, настолько она испугалась.
— Артём, ты почему не спишь? — почти шёпотом спросила она. А Темка повернул голову, посмотрел на неё, и Таня на самом деле заметила слёзы у него на глазах. И перепугалась ещё больше. — Тёма, что случилось? — подошла к нему и села рядом с ним на диван. В комнату вошёл Роман, видимо, услышал её голос и замер в настороженности. А Самойлова вцепилась в ребёнка. — Артём, что ты слышал? Скажи мне! Что ты слышал?
Он шмыгнул носом и всхлипнул.
— Вы ругались! — с упрёком воскликнул он.
— А что ты слышал? — спросил Роман.
— Вы ругались! — повторил мальчик и заплакал, а Татьяна прижала его к себе и одновременно с этим вздохнула с облегчением, когда поняла, что ничего конкретного ребёнок не услышал, а скорее всего и не вникал, сразу испугался, когда услышал их разговор на повышенных тонах. Посмотрела на Романа и покачала головой, он тоже вздохнул, переводя дыхание. — Не плачь, мы не ругались.
— Я слышал! Ругались!
— Нет. Когда люди ругаются, они злятся друг на друга, а мы с папой просто спорили. Это совсем другое. А сейчас спать уже пойдём.
Артём судорожно втянул в себя воздух со всхлипом, но уже начал успокаиваться. Вытер слёзы рукавом пижамы и, наконец, посмотрел на отца.
— Правда?
Роман тоже сел на диван и протянул к нему руки.
— Иди сюда.
Артём перебрался к нему на колени и прижался, а Баринов другой рукой обнял Татьяну. Она пристроила голову у Романа на плече и погладила Артёма по волосам.
— Не плачь, всё хорошо. Мы с папой не ругались. И не будем.
Тёмка кивнул.
— Я не люблю, когда ругаются…
— Никто не любит. И мы не будем, да?
Мальчик опять кивнул.
— А в цирк, правда, пойдём? Вместе?
— Ну, конечно пойдём, — как можно увереннее сказал Роман. — В субботу, да, Тань?