Эль Мизар стоял перед большим панорамным окном. В свое время, он, не смотря на отчаянное сопротивление инженеров, настоял, чтобы в его личной каюте присутствовало настоящее окно, а не проекционный монитор. По его глубокому убеждению ничто не могло сравниться с прямым видом, это передавало ему ощущение самой жизни со всеми ее нюансами, а не только ее визуальную сторону. Министр по внешним связям Консорциума Хардильеров задумчиво созерцал неторопливо проплывавшую мимо планету. Флора Альфа 7…
Его забавляло, как причудливо меняла она форму — то сплющивалась, делалась подобной летающей тарелке, то вытягивалась в длинную извивающуюся сосиску. Вдобавок она меняла цвет, плавно переходя из нежно-сиреневого в светло-оранжевый. В какофонии перемигивающихся разноцветных звезд, зрелище было поистине гипнотизирующим.
С мыслью: "Пожалуй, я уже сегодня перебрал", Эль Мизар сделал очередную затяжку, выпустив, через несколько секунд, облачко сиреневатого дыма. Дальше мысли пошли в разнос, цепляясь и обгоняя друг друга так, что он не успевал уловить их сути. Но, тем не менее, очень захотелось срочно поделиться ими с кем-нибудь.
— Фарадан! — позвал он своего секретаря и личного пилота.
"Может не стоит… а впрочем, я уже столько наболтал и сделал лишнего, что хуже не будет…"
— Вы готовы к переговорам? — здоровенный детина протиснулся в дверь каюты, подошел к окну и слегка пошатнулся, случайно глотнув дымка.
"Глупый, наверное, вопрос! — решил Фарадан, взглянув на министра. — Сейчас опять чего-нибудь учудит".
— К переговорам? — Эль Мизар вновь затянулся.
Он словно наяву увидел себя за столом переговоров. Вот дангарский посол принимается громко ржать и панибратски снисходительно хлопать его по плечу и искренне удивляться, зачем Консорциуму вообще понадобилась эта крохотная, не больше крупного астероида, планетка, мол, и других полно. Затем он начнет искренне недоумевать, в свойственной дангарам хамской манере, как Консорциум хардильеров посмел пойти наперекор дангарам, которые давно считали эту планету своей. Потом разозлится и обзовет торговой крысой и скупердяем. Дальше переговоры зайдут в тупик потому, что дангары не признают никаких аргументов.
Министра передернуло от отвращения, он болезненно поморщился, подумав при этом, что не представляет своей роли в этом грубом фарсе, а если честно, то и вовсе не хочет в нем участвовать. Его мысли вновь понеслись наперегонки, но на этот раз он судорожно думал только об одном — как избежать нелепых переговоров.