Он поет? Почему, черт бы его побрал, он поет?
Она быстрым взглядом окинула комнату. «Глока» нигде не было видно. Опустившись на колени, Карен заглянула под диван и кофейный столик. Ничего. И тут за спиной она услышала шаги…
– Ищешь вот это?
Она резко развернулась к нему, все еще не поднимаясь с колен. Дикон стоял в нескольких шагах от нее, держа пистолет в поднятой, руке с таким видом, словно предлагал ей отнять его.
– Отдай его мне…
Он опустил ствол и прицелился в нее.
– Минуточку терпения, Карен. Что-то мне не нравится твой тон. Или ты не видишь, что я держу в руке твою проклятую пушку? Понимаешь, что это значит?
О да, она прекрасно понимала. И еще она поняла, что ненавидит этого мужчину всеми фибрами души. Она ненавидела его так сильно, что легко представила, как берет свой кухонный нож для резки мяса и вонзает ему в глаз.
– Оставайся на месте. На колени! – В деланном изумлении он приподнял брови. – М-м… Душещипательное зрелище.
Нет, напротив, ее это привело в ярость. Но что же делать? Броситься на него? Слишком рискованно. Еще рано. Пожалуй, стоит немного подождать и посмотреть, как станут развиваться события. Хуже, чем сейчас, уже не будет, так что, ожидая более удобного случая, она ничего не потеряет.
Левой рукой он расстегнул молнию на джинсах, а правую, в которой был зажат пистолет, вытянул вперед.
Она хрипло рассмеялась.
– Помечтай, Дикон, помечтай. Ни хрена тебе не обломится. Ни за что на свете.
– Никогда не слышал от тебя столь вульгарных слов. Помнишь такие разовые полоски бумаги, которыми пользуются в конторах? На них еще написано: «Пока вас не было на рабочем месте»? – Он гнусно захихикал. – Ну так вот, пока тебя не было здесь… Я имею в виду, пока ты валялась без чувств, я немного поразвлекся.
Он ее изнасиловал? Нет, этого не может быть. Или все-таки может? Она едва сдержалась, чтобы не сунуть руку между ног и не проверить, мокро ли там. Но нет, она не доставит ему такого удовольствия. Насколько она могла понять, никакого жжения или иных болезненных ощущений она не чувствовала.
– Снова мимо, умник. Я бы знала, если бы ты меня изнасиловал.
– Изнасиловал? Фу, какое грубое слово, тебе не кажется? Мы же с тобой до сих пор муж и жена…
– Только в твоем извращенном мозгу. Развод практически состоялся.
– В таком случае, может быть, я действительно изнасиловал тебя. А может, и нет.
Она с отвращением покачала головой.
– Когда ты успел превратиться в такое злое и желчное ничтожество?
– Ты грубишь мне, Карен. С чего бы это? Я полагал, что тебе приходилось видеть кое-что и похуже.