237
в Кочиерь нам очень часто говорили о средствах массовой информации. Газеты по-прежнему не привозят, о молдавском радио и телевидении речи нет, так что слушают только Тирасполь. Кстати, и командующий и солдаты сравнивали Национальное телерадиовещание и радио Приднестровья далеко не в пользу первого.
Во дворе штаба нас окружили солдаты из кахулского и фло-рештского батальона. Приводим некоторые их высказывания:
- Надо отменить альтернативную службу хотя бы на период военного времени, а то как-то несправедливо получается.
- Нет, мы будем воевать за Молдову. Но почему, когда нас призывали, даже не устроили хотя бы «шаровой» медкомиссии, У нас в батальоне один сердечник оказался, так у него во время «фейерверка» приступ начался, еле выходили.
- Где дети руководства? Почему я их не вижу в окопах?
- Мы из Кахула. Направили нашему примару письмо, чтобы как-то с продуктами помог. И до сих пор ни привета, ни ответа.
Все рядовые, с которыми мы беседовали, попадали на эту войну по одинаковой схеме: очень быстро собирали, какое-то время держали на полигоне, а потом - в окопы. Среди офицеров и солдат мы встретили тех, кто был на «гражданке» актером, экономистом, инженером по снабжению, токарем, колхозником и т. д. Они говорили, что воевать не хочет никто - ни они, ни гвардейцы. Но некоторые побывали наблюдателями на приднестровских позициях и считают, что там сидят такие же нормальные ребята, только слишком идеологизированные.
Накануне, ночью, неизвестный снайпер выстрелил по плотине и убил казака. Для перемирия по-кочиерски - это ЧП. Подполковник, командир глодянского батальона, который сосредоточен на наших позициях в районе гребной базы (метров 300 до плотины) предложил гвардейскому комбату встретиться и обсудить ситуацию. Подполковник согласился провести встречу на территории, контролируемой гвардейцами, и пошел даже на то, что через нейтралку решили идти без оружия. Прессу взяли с собой.
Идем друг за другом. Переступаем через противотанковые мины. Все, дальше уже их территория. Шоссе (точнее то, что от него осталось) идет вверх. Справа - плотина, слева - нагорная часть села Коржево, которую держат гвардейцы. Ни у кого нет гарантии, что провокатор не обстреляет белый флаг или
238
«вольные» казаки не захотят отомстить за погибшего. Дошли до плит. Гвардейцы пока не появились. Нас - человек восемь. Из зарослей выходят двое парней в маскхалатах. Пришли.
- Это не мои ребята стреляли, капитан, - сказал глодянс-кий комбат. Капитан гвардии Стенгач прессу дальше не пустил и отвечал на наши вопросы на месте. На вид он слишком молод для капитана, не больше 25 лет. Его гвардейцы за перемирие. О молдавских подразделениях, которые стоят напротив плотины, капитан Стенгач отозвался нормально - перемирие соблюдается. Отставку Косташа воспринял с радостью. Такой вот короткий получился разговор.