— Да, — кивнул он, — что-то вспоминается, но, как и в городе, будто в тумане.
Подойдя к полукруглому окну, он взглянул на сад, за которым ухаживала Джилл.
— О! — тихо воскликнул он. — Ты только посмотри!
Под деревьями расстилался ковер из синих цветов.
— Да, — согласилась она. — В этом году необычайно сильные анемоны. Они ужасно быстро размножаются.
— Анемоны! — медленно произнес он, словно стараясь заучить иностранное слово. Да для него, никогда не интересовавшегося ее садовыми делами, оно, верно, и было совершенно чужеродным.
Джилл сурово одернула себя: нечего ей с таким вниманием относиться к открытиям Эйдена! Во-первых, ее заинтересованность неискренна, а во-вторых, она пройдет, как только вернется настоящий Эйден.
Затем она провела мужа в его кабинет.
— Уверена, большую часть времени в ближайшие дни ты будешь проводить в этой комнате.
— Это почему же?
— Потому что… — Потому что там ты скрываешься, бывая дома, от меня и Мэдди, подумала она, но вслух выразилась иначе: — Потому что ты больше всего любил эту комнату. И работал в ней с утра до ночи.
— Вот как. — Он подошел к окну и оглядел окрестности. При виде теннисного корта у него вырвалось недоуменное восклицание.
Выйдя из кабинета, Эйден задумчиво оглядел лестницу.
— Наша комната, — пробормотал он и вновь замолчал.
Сердце Джилл забилось сильнее.
— Синее с серым одеяло, такое мягкое, пушистое. Окна смотрят на пруд. — Он вдруг ухмыльнулся. — И джакузи там есть.
— Ты абсолютно прав, Эйден. В главной ванной, — в восторге подтвердила Джилл, но тут же умерила свой пыл. — Я решила, что тебе будет трудно подниматься по лестнице, поэтому перенесла твою постель в комнату для гостей.
Он явно был разочарован. Заметив это, Джилл виновато опустила глаза. Ведь отнюдь не лестница явилась главной причиной, заставившей ее устроить мужу спальное ложе внизу.
— Гостевая чуть дальше по коридору. — Она открыла дверь в небольшую комнату, в которой обычно занималась шитьем. — Я перенесла сюда и кое-что из твоей одежды.
— Ты, разумеется, права, — откликнулся Эйден. — Не могу же я бегать взад и вперед по лестнице.
— Кроме того, ты весь в ушибах — не дай Бог, я ненароком ударю тебя ногой, — добавила Джилл, старательно избегая слов: если мы будем спать вместе.
— Спасибо тебе, Джилл. Не знаю, как и благодарить тебя за все, что ты для меня делаешь.
Голос его звучал очень искренне, что ничуть не уменьшило не покидавшего Джилл чувства вины.
— Пойдем, я покажу тебе кухню.
Кухня, занимавшая в задней части дома почти тридцать футов, состояла из уголка для завтрака и помещения для семейных обедов перед камином. Одна застекленная створчатая дверь выходила на террасу, вторая — на балкон, где можно было принимать солнечные ванны. За ними простирался газон с несколькими цветниками, а за каменной оградой начинался лес.