— Не надо так смущаться, Розамунда, прошу вас. — Театральным жестом она широко раскинула руки. — Я люблю дарить моим друзьям красивые вещи. Как восхитительно, когда есть такая возможность!
Она весело рассмеялась, а я, сглатывая странный комок в горле, подумала, что теперь-то могу понять, почему мистер Пембертон так обожает ее. И еще я поняла, что лицо мое окаменело не столько от смущения, сколько от этого внезапного грустного озарения.
— Кроме того, — продолжала Сильвия, — костюм предназначался для меня, для сцены бала, но я решила, что этот цвет мне не подходит. Но вы в нем будете просто очаровательны. А, вот и вы, Габби! Вас только за смертью посылать. Вещей тут целая куча.
Костюмерша мисс Сильвестр с трудом внесла пирамиду, которую, на мой взгляд, составляли три коробки с платьями и две шляпные картонки.
— Вот все и на месте, дорогая Розамунда. Все для бала. Маска, парик, туфельки, украшения. Габби, позвони и попроси, чтобы все это отнесли на квартиру мисс Воген. Нет, не благодарите меня, Розамунда, прошу вас. Это самое малое, что я могу для вас сделать. — Блаженно улыбаясь, мисс Сильвестр наблюдала, как костюмерша отправилась выполнять ее указание. Прислонившись к кованой ограде балкона, она, склонив голову, посмотрела на меня. Хотя ей было столько же лет, сколько и мне, разве что она была на пару лет старше, внезапно мне показалось, что передо мной стоит милый и наивный ребенок.
— Я ничем вас не обидела, Розамунда? Вы же наденете этот наряд, не так ли?
— Конечно.
Мисс Сильвестр откинула голову и радостно рассмеялась:
— Тогда бал получится. Только никому ни слова. Обещаете? Организуем зрелище, которому просто цены не будет. Когда мы обе там появимся, никто не догадается, кто из нас кто.
Но обе мы там не появились.
Если Сильвия и пришла на бал, то я ее там не видела. Равно как и никто другой. Ибо человек в маске и парике, исполнявший роль швейцара при входе в гостиную, шепнул мне: «Добрый вечер, мисс Сильвестр», а его напарник, могу ручаться, подмигнул, вручая белую карточку с напечатанным на ней словом «День».
Должна объяснить, что, поскольку двери дома были широко распахнуты настежь, киногруппа принимала всех, кто изъявил желание прийти. И еще: перед первым танцем девушки получали белую карточку, а мужчины — красную; на каждой из них было напечатано слово, вместе же они составляли хорошо известное выражение. Гостю предстояло найти свою пару, и с ней выйти на первый танец. Поэтому всех и просили прибыть точно в половине десятого, к самому началу.
Но пока я прокладывала путь среди гостей — Пьеро в остроконечных колпачках, ведьм с метлами, балерин, космонавтов, Гаев Фоксов, красных чертенят и конечно же дам и господ восемнадцатого века, мне стало ясно, что мисс Сильвестр не подчинилась указаниям своего жениха.