Он начал раздраженно барабанить пальцами по панели управления. Триллиан осторожно убрала его руку, чтобы он не задел чего-нибудь важного. При таких своих качествах, как порывистость, бравада, высокомерие, он был непоседлив и мог запросто взорвать корабль случайным движением руки. Триллиан подозревала, что главной причиной того, что его жизнь была такой бурной и удачливой, было то, что он никогда до конца не понимал важности того, что делал.
— Зафод, — сказала она спокойно, — они беспомощно болтались в открытом космосе. Разве ты бы хотел, чтобы они погибли?
— Ну, нет. Не то чтобы.
— Не то чтобы погибли? А что же? — Триллиан склонила голову набок.
— Ну, может быть, попозже их подобрал бы кто-то другой.
— Секундой позже они бы умерли.
— Ну вот, если бы ты удосужилась немного подумать над проблемой, она бы решилась сама собой.
— Ты был бы рад, если бы они умерли?
— Ну, знаешь, не то чтобы рад.
— Все равно, — сказала Триллиан, поворачиваясь обратно к приборам, — это не я их подобрала.
— Что ты имеешь в виду? А кто же их подобрал?
— Корабль.
— А?
— Корабль. Сам по себе.
— А?
— Когда мы были в режиме невероятности.
— Но это невозможно!
— Нет, Зафод, это просто очень, очень невероятно.
— Ну, да.
— Послушай, Зафод, — сказала она, похлопав его по руке, — не беспокойся о них. По-моему, это просто пара парней. Я пошлю робота, чтобы он привел их сюда. Эй, Марвин!
Голова робота, сидящего в углу, сначала резко дернулась вверх, а затем едва заметно закачалась из стороны в сторону. Он тяжело поднялся на ноги и пересек комнату так, что это показалось бы постороннему наблюдателю героическим усилием. Он остановился перед Триллиан и посмотрел как будто сквозь ее левое плечо.
— Я думаю, вам следует знать о том, что у меня глубокая депрессия, — сказал он. У него был низкий голос, в котором звучала безнадежность.
— О, боже! — простонал Зафод и упал в кресло.
— Ну, так вот тебе задача, — сказала Триллиан жизнерадостно и сочувствующе, — чтобы занять тебя и отвлечь твой ум от проблем.
— Не получится, — сказал Марвин, — у меня исключительно огромный ум.
— Марвин! — строго сказала Триллиан.
— Ладно, — сказал Марвин, — что тебе от меня нужно?
— Сходи ко второй входной камере и приведи оттуда двоих пассажиров.
Микросекундной паузой и тщательно рассчитанной микромодуляцией интонации и тембра — ничего такого, что могло бы обидеть, — Марвин выразил свое полное презрение и ужас ко всему человеческому:
— И это все? — спросил он.
— Да, — твердо сказала Триллиан.
— Мне это не доставит удовольствия, — сказал Марвин.
Зафод вскочил на ноги.