– Пока, кроме Трушиной, подтвердить это никто не может, – кивнула Зотова. – Продолжаем разговор. По словам музыкантов из его группы, с двадцатого по двадцать пятое декабря Бес пробыл в одиночестве в гараже, писал музыку и медитировал. И снова никто не может это подтвердить.
– Елена Петровна, я закончил, – сказал Рыжов, стягивая перчатки. – Пока ничем порадовать не могу. Кроме травы в количестве одной дозы, ничего интересного. Пальчики взял. Может, повезет?
– Андрюша, – обернулась Зотова к следователю, – ты бы поторопил своих, чтобы результаты экспертизы одежды Колесниченко быстрее сделали! Надеюсь, по микрочастицам, оставшимся на одежде убитой, удастся сделать точный вывод, находилась ли Колесниченко в гараже последние дни своей жизни. В помещении недавно был произведен ремонт, строительная пыль, цемент, шпатлевка, штукатурка, побелка, грунтовка – что-то могло остаться на вещах убитой балерины.
Жданов кивнул, но лицо его энтузиазма не выражало.
– Да-да, – ехидно заметил Рыжов, уловив настроение Андрея. – В других лабораториях, в отличие от нашей, экспертов не принято торопить. А вы, Леночка Петровна, надо мной постоянно довлеете. Пользуетесь, понимаешь, моим нежным к вам расположением!
– Спасибо, Вова! Я твоя навеки! – пропела Зотова. – Ладно, сворачиваемся здесь, ребята. Может ведь так статься, что даже если музыкант причастен, Колесниченко убивали не здесь.
В кармане завибрировал сотовый. Звонил Иван Аркадьевич. Режиссер тактично интересовался, когда она явится домой, потому что ужин стынет и красные трусы ждут примерки. Елена Петровна от неожиданности выронила трубку на пол, подняла и торопливо сунула ее в карман новой шубки. Лишь потом вспомнила, что ничего не ответила Ивану. Щеки ее полыхали, а руки потели. Как-то она не привыкла обсуждать с мужчинами примерку трусов! Выражение лица у нее, видимо, было не совсем вменяемое, потому что Трофимов посмотрел на Зотову с явным подозрением.
– Вы чего? – поинтересовался Веня.
– Чего я? Я ничего, – вякнула Зотова и поспешила на выход. Музыканты из группы стояли недалеко от гаража, курили и взволнованно переговаривались друг с другом. Трофимов ее догнал.
– У вас такое лицо было, словно вы с террористом беседовали. Вам что, угрожают? – пытливо поинтересовался помощник.
– Угу, и ты не поверишь чем, – гоготнула Зотова. – Все нормально, Вень! Это Варламов звонил, – объяснила Елена и набрала номер режиссера, сообщив ему, что скоро приедет. Водителя присылать не надо, ее бесчувственное тело доставят на служебной машине и положат у порога.