— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Нет. — Она прижалась к нему. — Ты утром сможешь поймать такси. Отложим предложенный кофе до завтрака?
Марк не потрудился ответить, его поцелуи заглушили последние слова Кэтрин, и вскоре все вновь пришло к тому завершению, которым они оба, в своей всепоглощающей жажде обладания друг другом, пытались восполнить годы, проведенные врозь.
Холодным дождливым утром они расстались. Кэтрин, проводив его до двери, наблюдала, как он спускается по лестнице. Марк помахал ей на прощание рукой, после чего она вернулась в квартиру. Вот и наступил первый день моей новой жизни, радостно думала она, направляясь в ванную. И жизнь эта прекрасна. Ночью Марк столько раз признавался ей в любви, что ее последние сомнения относительно будущего исчезли. Да и о прошлом она больше не вспоминала.
Единственным затруднением в их вновь обретенном счастье стало требование Марка переехать жить к нему.
— Я пока хочу оставить все как есть, — спустя несколько дней, когда они сидели у него, сказала Кэтрин.
— Не хочешь сжигать мосты из боязни, что я вновь могу исчезнуть? — спросил он.
— Нет. Это не так. Мне просто надо привыкнуть к новизне, прежде чем что-то менять. — Она наклонилась и поцеловала его. — Не злись.
Марк криво усмехнулся.
— Когда ты на меня так смотришь, мне трудно на тебя злиться, и тебе это прекрасно известно.
— Я просто хочу привыкнуть к мысли, что мы…
— Любовники?
— Ладно, называй это так. Мне хочется, чтобы ты звонил мне, назначал свидания, делал все, чего лишены люди, живущие вместе.
На лице Марка появилась снисходительная улыбка.
— Я забываю, что ты моложе меня. Конечно, я подожду. Но недолго, Кэтрин, умоляю тебя. А что, — добавил он, — не представить ли тебе меня своим родственникам, как в таких случаях полагается? Я бы с радостью представил тебя своим родителям, но их, к сожалению, уже нет в живых. Ты бы им понравилась.
Кэтрин потерлась щекой о его щеку.
— Думаю, моей матери ты тоже понравишься, Марк.
— А Генри? — сухо спросил он.
Кэтрин насторожилась.
— А с какой стати ты должен нравиться Генри? Только не говори, что все еще питаешь к нему недобрые чувства, потому что видел, как он недавно обнимал меня?
— Да! Виной всему проклятая ревность. Ты, кстати, единственная женщина, заставившая меня ее испытывать. — Марк усадил ее к себе на колени. — Ты собираешься рассказать матери, что мы с тобой были знакомы прежде?
— Придется. Тогда я довольно часто говорила с ней о тебе. Она наверняка запомнила. — Кэтрин наклонилась и поцеловала его, как обычно вызвав своими ласками восторг Марка, крепко обнявшего ее. В конце концов ей удалось освободиться от его объятий, и она лукаво улыбнулась. — Кстати, ты никогда не говорил мне своего полного имени. Вероятно прежде, чем связать себя обязательствами, мне следует узнать его.