Явившийся дух некоего Георгия Дикса передал ей непосредственно в руки отцовскую медаль, которая была получена Петром Ганом за храбрость в турецкой кампании 1828 года и находилась, как утверждала Елена Петровна, вместе с ним в гробу.
Крик, который исторгла Блаватская, рассматривая на ладони вновь вернувшуюся к ней из могилы семейную реликвию, был настолько естественным, что никто из присутствующих не заподозрил ее в притворстве. Он, казалось, исходил из самой глубины ее потрясенной души. Затем последовал короткий обморок.
Мизансцены, мастерски поставленные Е. П. Блаватской в спиритическом театре братьев Эдди, не отличались изощренным и тонким вкусом, но на зрителей они подействовали сильнейшим образом, выбили их из привычной колеи, а у наиболее нервных дам вызвали истерику. Тем, кто вдруг взял бы под сомнение ее комментарии, она была готова предоставить фотографическую копию живописного парадного портрета своего отца П. А. Гана, и всякий смог бы убедиться, что на его груди присутствует та же самая медаль.
На следующий день после сеанса с появлением близких и знакомых Блаватской она и мадам Магнон стремительно покинули ферму Эдди и вернулись в Нью-Йорк.
Генри С. Олкотт был потрясен не меньше других увиденным, о чем сообщил в газетном отчете. Она же пыталась навязать ему свое объяснение происшедшего, настаивая на том, что это был маскарад самых низших духовных организмов, которые материализуются с помощью жизненных органов несчастных медиумов, высасывая из них, как вампиры высасывают кровь, вещественные оболочки вместе с жизненной силой и здоровьем. Иными словами, эти духовные организмы облекаются в видимые облики тел, им вовсе не принадлежащих и еще не успевших окончательно разложиться. Они, переодетые в старые платья отошедших созданий, делаясь видимыми, как вороны в павлиньих перьях, дивят, морочат и пугают добропорядочных людей, которые воображают, что видят своих умерших близких.
Однако ее новый друг Генри Стил Олкотт настаивал, что призраки с того света появлялись по зову братьев Эдди, а не в результате каких-либо других причин.
Вообще-то Блаватская не отрицала возможности явления умерших. Она была убеждена только в том, что призраки возникают независимо от воли живых людей, не вызываются насильственно, а обусловлены духовными устремлениями умерших. Всевозможные наваждения, медиумические явления, одержимость и другие душевные недуги Блаватская объясняла слиянием грешных духов с живыми, призывающими их на себя.
Она придерживалась буддийской теории, которая разделяет человеческое бытие согласно семи принципам. Первый принцип составляет физическое тело; второй — жизненная сила. Третий принцип связан с появлением вещества, создающего эффект обманной формы, когда появляется какое-нибудь чудовище, в простом народе называемое оборотнем. Особое значение для человека имеют пятый и шестой принципы. Пятый принцип представляет самосознание посредством пяти чувств, шестой — божественную душу. Когда пятый и шестой принцип при жизни человека соединяются воедино, что достигается сменами телесных оболочек, реинкарнациями, в результате которых дух постоянно совершенствуется, появляется возможность достичь индивидуального бессмертия. Самый высший принцип — седьмой, он представляет луч или искру Божества.