Бейли закрыла глаза, размышляя обо всех тех благах, что ей предлагаются взамен.
— Хорошо оплачиваемая работа, жизнь в роскоши, шеф-повар по вызову, свободное время для работы над книгой, — перечисляла она.
Бейли открыла глаза и уставилась в потолок, украшенный белой с золотом лепниной в стиле рококо. «Да, и чтобы иметь это, — мысленно продолжила она, — все, что от тебя требуется, — это готовность смеяться в лицо смерти по заведенному порядку».
— Для этого придется вступить в сделку с дьяволом.
— А единственный дьявол в твоей жизни, надо полагать, это я.
Бейли резко повернула голову к двери.
— Ноа? Боже мой! Сначала нужно стучаться! Ноа сложил на груди руки.
— Дверь была открыта. Я позвал тебя, но из-за твоего шумящего Ниагарского водопада, — он указал подбородком в сторону ванной, — ты ничего не слышала.
Вряд ли она оставила открытой дверь в коридор. Но какое это имело значение? Понятное дело. Ноа не имел ни малейшего намерения уважать ее право на уединение.
— Если ты пришел сюда злорадствовать — пожалуйста. Хочешь похвалиться, что ты гораздо лучше поладил с Дентом, чем я? Но я это и так знаю. И могу сказать тебе с предельной откровенностью, что я могла бы…
— Я пришел не поэтому.
— Хорошо. — Бейли стиснула зубы. — Я понимаю, почему ты пришел. Прошлый раз я убедилась, что это не какая-то извращенная телевизионная игра с островом, где участников отчисляют зрительским голосованием. Ни тебя, ни меня удалять отсюда никто не собирается. Я понимаю, тебе не угодно мое присутствие здесь. Но разве я составляю тебе конкуренцию в работе?
— Я этого никогда не говорил, — ответил Ноа. Бейли настороженно взглянула на него.
— Ты и не должен говорить. Кстати, что касается чувств, они взаимные. Так что не бойся меня обидеть. — «Как будто он может меня обидеть», — подумала Бейли. — У тебя своя дорога, у меня — своя. А это означает — убирайся из моей комнаты. И не появляйся, пока тебя не пригласят. — Бейли подкрепила свои слова выразительным взглядом, надеясь, что он красноречиво говорит, что, скорее на земле наступит ледниковый период, чем последует упомянутое приглашение.
Ноа, верный себе, просто улыбнулся. Когда она встала, Ноа преградил ей путь, легонько удерживая за предплечье.
— Не надо убегать, Златовласка. Право же, у меня добрые намерения. Добрые и благородные.
Он сказал это так серьезно, что Бейли прыснула со смеху.
— Угу. Это точно.
Он показал на край кровати, молчаливо прося, чтобы Бейли села.
Но она высвободилась из его рук и отступила на шаг.
— Спасибо, — сказала Бейли. — Я постою.
— Что, боишься не устоять передо мной? — ухмыльнулся Ноа.