— Типа того, — кивнул Михаил. — Так что берег километров через десять нарисуется… Есть идеи?
— Пока нема, звиняйте, хлопци, — сказал Борисыч. — Алексей… Леха, блин, да оставь ты свою берданку в покое! Противника в пределах прямой видимости нет. Посмотри лучше, что у нас там в багажнике интересного имеется.
Морячок нехотя передал автомат Татьяне и перегнулся через спинку.
Задний борт не вплотную примыкал к сиденьям — между ними имелся зазор сантиметров в сорок, образующий нечто сродни ящику. Алексей откинул свернутую в рулон маскировочную сетку и принялся перечислять:
— Так. Домкрат — одна штука… автомобильный фонарь… электронасос… лопата типа туристической… бухта металлического тро… Ах ты, ё!..
Левым передним колесом джип провалился в глубокую лужу, коварно замаскированную пленкой ряски, и седоков кинуло вперед. Алексей спиной влепился в водительское кресло, скрежетнул зубами. Мотор взвыл на повышенных оборотах, в сторону полетели комья грязи. Качнувшись на рессорах, машина с трудом выбралась на ровный участок.
— Шумахер хренов, — проворчал моряк. — Борисыч, больше ни фига там нет. Ни гранатометов, ни ракетных установок.
— С дороги надо уходить, пока совсем не увязли, вот что, — сказал старик. — Огородами. Все, что под рукой, с собой берем, машину бросаем, и — в лес. Тут такие джунгли, что год можно искать. — Он открыл «бардачок» и выгреб на колени его содержимое: драную промасленную ветошь, несколько грязных гаечных ключей, отвертку…
— А также год можно плутать, — сказала сзади Люба.
— Во-во, — добавила Татьяна. — А я, между прочим, в сандаликах нашей очаровательной Любаши, и они мне, между прочим, велики.
— Тридцать седьмой ношу, между прочим, — не замедлила с ответом сидящая рядом Любаша. — А ты что, в «Детском мире» обувку покупаешь?
— Ну-ка цыц! — повернулся к ним Леша. — Девочки, не ссорьтесь. Люба права, в лес нам соваться нельзя. Карты нет, колумбийских джунглей никто не знает… Ведь никто не знает?
Никто не знал.
Борисыч включил найденный в «бардачке» цилиндрический карманный фонарик. Фонарик работал. Старик хозяйственно сунул его в левый карман рубашки — правый уже оттопыривали перекочевавшие к Борисычу гаечные ключи и отвертка. Потом снова запустил руку во внутренности «бардачка». Как акуле в пасть.
— Ох, е-мое… — Вова наконец перестал икать и теперь озирался по сторонам, будто лишь сейчас понял, что едет не по Большой Тверской. — Мужики, так это что, действительно Колумбия? — В голосе сквозило такое страдание, что казалось, он вот-вот заплачет.
— Колумбия, Колумбия, успокойся, — устало проговорила Татьяна. — Только не спрашивай, как мы тут оказались.