Он уже был готов крикнуть ей в ответ, даже поднял руку, чтобы помахать ей, как вдруг подумал: она его предала. Вот откуда Эрик знал, о чём его спрашивать. Алана услышала его разговор на вилле в Хэмптонсе и пересказала Эрику всё, что слышала.
— О-о-э-э! — снова закричала она. Спотыкаясь, он побрел прочь от неё, от её голоса и её предательства, пока не перешёл на бег. Обутые в кроссовки ноги едва успевали намокнуть на бегу.
— Но-э-эль! — гнался за ним её голос. Но он уже миновал Пайнс, миновал последние дома, и скоро голос смолк, а Ноэль растянулся на песке и шептал: «Сучка, сучка, сучка», — пока не уснул.
— Вы должны вернуться в этот дом, — в третий раз повторял Лумис.
— Вы меня не слушаете. У меня больше нет прикрытия.
— Мне показалось, вы говорите, что всё отрицали.
— Разумеется, отрицал. Если бы я не постарался выбраться оттуда, возможно, мы бы сейчас с вами не разговаривали.
Даже сейчас, споря с Лумисом по телефону-автомату из аптеки в полуквартале от дома, Ноэль не чувствовал себя полностью в безопасности. Может, у него разыгралось воображение, но, кажется, эти два длинноволосых прихиппованных блондина зашли сразу за ним? А когда он закрылся в телефонной будке, зависли у стойки с закусками…
Нечего брать пример с Эрика, одёрнул себя Ноэль. В конце концов, оба они одарили его одинаковым оценивающим взглядом — именно этого он уже привык ожидать от других геев. Может, они не местные, откуда-нибудь с Западного побережья, сказал он себе. И всё равно, не чувствовать себя в безопасности даже здесь, в нескольких сотнях метров от собственной квартиры… А тут ещё Рыбак морочит голову и убеждает, что он должен вернуться на Файр Айленд.
— Что дословно он сказал? — потребовал Лумис. Ноэля тошнило от этой его дотошности.
— Он вышел на Бадди Вегу. И он много спрашивал о Малыше Ларри. Я не знаю, что ещё ему известно.
— Чёрт бы побрал этого Вегу! Если бы он не принялся совать нос, куда не надо, ничего бы не случилось. Вы говорите, он спрашивал про Ларри?
— Он сказал, что Ларри и его друзья ему не нравятся. Но другие ребята за столом вступились за Ларри.
— Слушайте, Приманка. Посидите тихо пару дней, а потом позвоните ему и извинитесь.
— Извиниться! Вы, похоже, не понимаете: он практически заявил, что знает, кто я и что я. Я ему больше не нужен. У него есть Маквиттер, который мало того, что лучше меня как телохранитель, так ещё и готов с ним трахаться. Зачем я ему? Да он должен рехнуться, чтобы подпустить меня к своему дому хоть на пушечный выстрел.
Теперь два парня у прилавка о чём-то переговаривались, время от времени поглядывая в сторону Ноэля. Один из них пожал плечами, слез со стула и вышел. Хочет подождать снаружи и напасть на него? Или они каким-то образом решили между собой, кто понравится Ноэлю больше, и теперь тот, кому повезло, сидит тут, попивая газировку, и ждёт возможности первым к нему подкатить?