– Эй, стрелок, – Смиф покраснел, – ты поосторожней!
– Я говорю то, что вижу. Глупо обижаться на правду. Вернулся старик, принес каравай хлеба, головку сыра и молоко в большой глиняной посудине.
– А где кружки? – спросил Джош.
– Нету, – сказал хозяин, разведя руками.
– Ладно, – Джош махнул рукой, – иди. У нас свои есть.
Старик двинулся было к дверям, но тут Джош, спохватившись, окликнул его:
– Эй, хозяин!
– Чего?
– Тут у вас порох продают?
– В лавке на той стороне улицы спроси.
– А лекарь есть?
– Живет один в крайнем доме, – старик махнул рукой в направлении окна. – Вот в том, со ставнями крашеными, видишь? Лекарь он или не лекарь, я уж не знаю, но роды у баб принимает, и ежели… – он замялся – царапина там какая, то всегда к нему идем.
– А где бы нам воды согреть?
– Так прямо здесь и грейте. Вон печку накалите и грейте. Ведро я вам сейчас принесу. Колодец во дворе, найдете.
– А дрова?
– Под навесом неколотые лежат. И топор там.
– Ладно, иди.
Старик направился к выходу, потоптался в дверях, потом спросил неуверенно:
– Платить-то чем будете?
– Золотом, – отозвался Джош. – Устроит?
– Золотом? – прокряхтел задумчиво хозяин. – Золотом, оно, конечно, да… Только за комнаты и за еду давайте сразу, а то еще… видели мы… таких вот… да… не раз… уже… – Он, запутавшись в словах, какое-то время немо шевелил губами. Потом, окончательно потерявшись, открыв беззубый рот, из-под насупленных бровей сурово оглядел стрелков.
– Заплатим, – пообещал Джош, – принесешь сейчас ведро, мы тебе сразу и заплатим.
– Ага, – сказал старик, удовлетворенно кивнул и ушел, оставив дверь открытой. Заскрипела ведущая вниз лестница.
– Странный он какой-то, – заметил Пол.
– Да тут вся деревня такая. – Джош снова подошел к окну, выглянул наружу. – Тихо, на улице никого нет, ни людей, ни скотины, ни птицы. Как вымерло все.
– А может, все и вымерло, – подал голос Смиф.
– Вон в трех домах печи топят – трубы курятся.
Джош поднял с пола тяжелый мешок, положил на стол, развязал тугой, набрякший влагой узел. Вытащил золотой слиток размером с ладонь, острым ножом срезал уголок граммов в двадцать.
– Не много будет? – спросил Смиф, ревниво следя за действиями стрелка.
– В самый раз, – заверил Джош, убирая золото и завязывая мешок.
Через минуту вновь пронзительно заскрипела лестница. В комнату вошел хозяин, поставил на пол помятое ведро, сказал:
– Вот, пользуйте.
Джош протянул старику ребристый кусочек золота:
– Плата.
Хозяин осторожно взял драгоценный металл, покрутил в пальцах, внимательно осматривая со всех сторон. Хихикнув, сказал:
– На зуб бы попробовать, да нетути. – Он улыбнулся во весь рот, показав голые розовые десны.