— Не сейчас, приятель, — сказал Тревис тихим голосом, выставляя щенка в коридор и закрывая дверь.
Он встал на колени, трогая обтрепанные края моего рукава. На его глазу появлялись первые признаки фингала — он был красным и опухшим. Воспаленная кожа над ним была исцарапана и кровоточила. Его губы были алыми, а с некоторых пальцев была содрана кожа. Когда-то белая футболка теперь была пропитана коктейлем из крови, травы и грязи.
Я коснулась его глаза, но он сморщился от боли, дернувшись от моей руки. — Прости, Пташа. Я пытался до тебя добраться. Я пытался…Он прочистил свое горло от злости и переживаний, которые душили его. — Я не мог до тебя добраться.
— Можешь попросить Америку отвезти меня в Морган Холл? — спросила я.
— Ты не можешь сегодня туда вернуться. Он кишит копами. Оставайся здесь. Я буду спать на диване.
Я прерывисто вздохнула, пытаясь удержать слезы. Он и так плохо себя чувствовал. Тревис встал и открыл дверь.
— Куда ты идешь? — спросила я.
— Мне нужно принять душ. Я скоро вернусь.
Америка пробежала мимо него, садясь со мной на кровати, и прижала меня к груди.
— Мне так жаль, что меня не было рядом!
— Я в норме. — сказала я, вытирая заплаканное лицо.
Шепли постучал в дверь и принес мне пол-стакана виски.
— Держи, — сказал он, отдавая его Америке.
Она обвила мои руки вокруг стакана и подбодрила меня. Я наклонила назад голову, и жидкость стекла вниз по горлу. Мое лицо сморщилось, когда обжигающий виски оказался в желудке.
— Спасибо, — сказала я, отдавая стакан обратно Шепли.
— Я должен был добраться до нее раньше. Я даже не понял, что она исчезла. Прости, Эбби. Я должен был…
— Ты не виноват, Шеп. Никто не виноват.
— Итан виноват. — он разозлился. — Этот больной ублюдок имитировал секс с ней у стены.
— Крошка! — вскрикнула обеспокоенная Америка, перетягивая меня на свою сторону.
— Мне нужно еще выпить, — сказала я, показывая пустой стакан Шепли.
— И мне, — сказал он, возвращаясь на кухню.
Тревис вошел в комнату с полотенцем вокруг талии, держа холодную банку пива на глазу. Америка молча вышла из комнаты, пока Тревис натягивал свои боксеры. Шепли, на этот раз, принес четыре стакана, доверху наполненные янтарным ликером. Не долго думая, мы залпом выпили виски.
— Увидимся утром, — сказала Америка, целуя меня в щеку.
Тревис взял мой стакан и поставил его на прикроватный столик. Он с мгновение смотрел на меня, а потом подошел к своему шкафу, снял с вешалки футболку и бросил ее на кровать.
— Прости, я так обосрался, — сказал он, держа пиво на глазу.
— Ты ужасно выглядишь. Завтра будешь чувствовать себя совсем паршиво.