Америка потянула меня за руку
— Давай, пошли.
Она не теряя времени затащила меня в машину. Когда она завела двигатель, я схватила её за запястье
— Подожди! Куда мы едем?
— К Шепу. Я не хочу, чтобы он был один с Тревисом. Да ты видела его? Он тут стал воплощением Всадника Апокалипсиса. Всеми 4-мя одновременно.
— Я не хочу быть около него!
Америка посмотрела на меня с недоверием.
— С однозначно что-то происходит. Тебе не интересно узнать, что?
— Мое чувство самосохранения перевешивает мою любознательность, Мери.
— Единственное, что его остановило это твой голос, Эбби. Он слушает тебя. Тебе нужно с ним поговорить.
Я вздохнула и отпустив её запястье повалилась на сиденье.
— Ты права. Поехали.
Мы заехали на парковку, и Америка остановилась между Чарджером Шепли и Харлеем Тревиса. Она поднялась по лестнице, и уперев руки в бедра посмотрела на меня.
— Ну же, Эбби! — позвала она, жестом показывая, что нужно идти.
Когда я колеблясь, все же поднялась, я увидела, что Шепли стоит около Америки и что-то шепчет в её ухо.
Посмотрев на меня, он покачал головой, и начал шептать снова.
— Что? — спросила я.
— Шепли считает… — она поерзала, — Шеп считает, что это не лучшая идея идти сейчас наверх. Тревис до сих пор толком не соображает.
— Ты хочешь сказать, он считает, что Я не должна идти, — ответила я. Америка застенчиво пожала плечами, и затем посмотрела на Шепли.
Он дотронулся до моего плеча.
— Ты не сделала ничего такого, Эбби. Он просто… он просто не хочет тебя сейчас видеть.
— Если я не сделала ничего такого, то почему он не хочет меня видеть?
— Я не уверен. Он не захотел об этом говорить, но я думаю его гнетет, что он потерял контроль над собой на твоих глазах.
— Он потерял контроль над собой на глазах у всех! Разве имеет смысл, что это видела именно я?
— Ты даже не представляешь какой, — ответил Шепли, не смотря на меня.
Я взглянула на них, и оттолкнув, побежала наверх по лестнице. Ворвавшись в квартиру, я увидела, что гостиная была пуста. Дверь в комнату Тревиса была закрыта, и я постучалась.
— Тревис? Это я, открой пожалуйста.
— Уходи, Пташ, — отозвался он, с другой стороны двери.
Я отрыла дверь, и увидела, что он сидел на краю кровати, смотря в окно. Тото тыкался в его спину, грустный, что на него не обращают внимания.
— Что с тобой творится, Трев? — спросила я.
Он не ответил, и я встала перед ним, скрестив руки. Его губы были сжаты, но его звериное выражение, что было у него в кафетерии, ушло. Он был подавлен. В глубоком, безнадежном отчаянии.
— Ты не собираешься, обсудить, что произошло?
Я ждала, но он молчал. Когда я развернулась к двери, он наконец вздохнул.