Пришедшее судно оказалось немецким крейсером «Пантера». Много матросов уже сошло на берег. Я тотчас решил завязать с ними знакомство. Приблизившись к одной кучке, среди которой стоял высокий матрос, говоривший с сильным саксонским акцентом, я обратился к нему на родном наречии, рассказал ему свои горести к попросил дать мне немного хлеба.
― Сейчас я тороплюсь на корабль, но приходи сегодня в шесть часов на пристань.
Без четверти шесть я уже ждал в условленном месте. Вскоре пришел мои новый знакомый. Он подал мне целый каравай черного хлеба и сказал, чтобы я приходил за хлебом каждый день и в этот же час. У меня только хватило слов, чтобы сказать ему: «Какой ты замечательный парень!» Но в этом было все сказано.
На следующий день он пришел ко мне опять.
― Друг, можешь ли ты достать мне фуражку или, по крайней мере, пару башмаков?
― Завтра воскресенье. Ты можешь сам прийти на корабль.
Я стал отказываться, но он уговорил меня, и на следующий день я, как преступник, прокрался на судно. Матросы сидели на баке и пили кофе. Мне казалось, что я, несчастный босяк, попал к благоустроенный дом к состоятельным людям. И это время показался на палубе вахтенный офицер. Он увидел меня за столом. Матросы вскочили с мест и вытянулись по-военному. И тоже встал, пытаясь скрыть свой угольный мешок. Раздался окрик офицера:
― Вахтенный!
― Есть, господин лейтенант!
― Выкиньте этого типа за борт и смотрите впредь, чтобы подобная сволочь не проникала на корабль!
Вахтенный подошел ко мне:
― Потрудитесь сойти на пристань.
Матросы, которые меня уже немного узнали, стали что-то ворчать про себя, а один шепнул мне:
― Феликс, поверь моему слову, завтра ты получишь фартовое платье... Я стяну у лейтенанта его брюки и фуражку. Ты завтра же их будешь иметь.
«Выкиньте эту сволочь за борт». Эти слова продолжали звучать в ушах. Каково было моё внутреннее состояние! Услышать родной язык, находиться под германским флагом и вдруг быть выгнанным. С горькой обидой на сердце спрятался я на берегу, чтобы никто не мог меня видеть. А в мыслях так и горели оскорбительные, слова: «Выкиньте эту сволочь за борт».
Мои друзья с «Пантеры»» насовали мне в карманы бисквитов и велели быть завтра в шесть часов на пристани. Я, конечно, пришел и получил свою буханку черного хлеба. И 10 часов вечера я должен был снова прийти. На этот раз два матроса в темноте передали мне парусиновые башмаки, синие брюки, морскую фуражку, носки, рубашки и пр.
― Ну, Феликс, теперь принарядись, как следует.
Такой радости я никогда не испытывал. Теперь у меня было с чего начать новую жизнь. Я мог показаться отныне на любой пароход.