— Все готово. Но может остаться маленький шрам.
— Шрам? — встревоженно спросила она.
— Может быть, возле виска. Трудно сказать. Парни любят девчонок со шрамами.
— Это относится не ко всем мужчинам. Некоторые парни считают шрам недостатком.
— Дураки, — пробормотал Кейн. — Без такого мужчины тебе будет лучше. Если у человека есть шрамы, значит, он рискует и не боится жить. По-моему, это отлично.
— Ты говоришь серьезно?
— Да.
Она робко улыбнулась.
— Спасибо.
— Нет проблем. — Он взял сухие брюки цвета хаки. — Они тебе нужны?
— Нет, спасибо. Мне хватит и того, что есть.
— Можешь одеться возле печки. А я буду вон там.
Он подошел к кроватям, расстегнул ремень и молнию на брюках. Услышал, как Серена тоже расстегивает молнию — на юбке? — а потом шорох ткани.
— Если у тебя мокрая одежда или даже влажная, избавься от нее. — Он снял белье и порванную рубашку. — Мы можем повесить одежду на крючки и перекладины, и к утру она высохнет.
— Хорошо.
Кейн едва не рассмеялся. В этом не было ничего хорошего. Особенно если учесть, что он разделся догола в холодном домике, в нескольких милях от цивилизации, в обществе красивой женщины, с которой не желал иметь ничего общего. Хмыкнув, он надел сухие брюки.
— Я оделась.
Кейн повернулся и открыл рот. Невероятно. Серена напоминала греческую царевну. Она завернулась в покрывало и сделала пояс из полоски ткани. Другой полоской она перевязала покрывало наверху. Очень красиво!
— Ты можешь сделать «кутюр» даже из простого покрывала.
— Что я могу сказать? — Серена накинула его голубую рубашку, застегнула ее и засучила рукава. Оттенок рубашки подчеркнул голубой цвет ее глаз. — Это талант.
Он улыбнулся ей.
Она улыбнулась в ответ.
Время остановилась. Они могли бы находиться где угодно — в домике, в самолете, в Сиэтле, в Бостоне. Место не имело значения.
Только здесь, только сейчас, только они.
Кейну показалось, что его сердце забилось еще сильнее, что кровь стала горячее. Ему не хотелось заботиться о Серене, беспокоиться о ней. Но сейчас он желал общаться только с этой девушкой.
Наконец Серена отвела взгляд.
— Теперь нам практически нечем заняться. Разве только лечь спать. Где-нибудь.
У нее порозовели щеки. Она выглядела очаровательно.
Жаль, что она практически помолвлена.
— Ты всегда можешь сделать уютный уголок из свадебных платьев, — сказал он, пытаясь развеселиться. — Будет очень приятно и удобно.
Серена рассмеялась:
— Очевидно, ты плохо разбираешься в свадебных платьях. Тюль слишком колючий, а атлас слишком гладкий. Шелк был бы неплох, если бы не вышивка бисером и аппликации. Это может быть неудобно.