— Ты не против, если я к тебе присоединюсь?
Девушка вздрогнула, услышав знакомый мужской голос. Кейн. Она безумно по нему соскучилась. Они расстались всего на одну ночь, но какой оказалась эта ночь!
Ей не спалось, и она решила воспользоваться бессонницей, чтобы подумать о платье Кэлли. В результате Серену охватили тревога и чувство одиночества.
Ей захотелось броситься Кейну на шею и рассказать об испорченном наряде подруги, которое та должна была надеть на сказочную свадьбу. Он держал бы Серену в объятиях, и ей стало бы лучше. А потом она вспомнила, что Кейн не верит в сказки…
Серена отпила глоток кофе.
— Садись. Рада тебя видеть.
Кейн поставил на столик свою кофейную чашку и уселся напротив Серены. На нем были джинсы, зеленая рубашка и коричневая кожаная куртка, благодаря которой его глаза приобрели ореховый оттенок. Волосы были влажные, словно он только что принял душ. Кожа на лице стала гладкой, щетина исчезла, и Серене захотелось потереться об эту кожу щекой.
— Ты хорошо спала?
— Не так хорошо, как думала.
— Я тоже.
Серена положила в рот очередной кусочек оладьи с кленовым сиропом.
Кейн присвистнул.
— Вот это завтрак!
Она посмотрела на тарелку с омлетом, оладьями, беконом и фруктами.
— Я хотела есть.
— Если несколько дней питаться мюслями, арахисом и крекерами, будешь мечтать о настоящем завтраке.
— Мне вовсе не надоело то, что мы ели в домике. Мне нравилось там. Ну, если не считать волков, мышей и уборной во дворе. Я предпочла бы цивилизованный туалет.
Он улыбнулся, и у нее учащенно забилось сердце.
— Ты не ушла.
— Прошу прощения?
— Та Серена, с которой я близко познакомился в домике. Я думал, что она исчезла, особенно после того, как своим блеском привела в восторг средства массовой информации.
— Блеском?
— Мне требовались солнцезащитные очки, детка.
Детка! Она улыбнулась.
— На пресс-конференции я старалась держаться как можно непринужденнее.
— У тебя получилось замечательно! — сказал он. — Ты снова в своей стихии.
— Думаешь? А мне что-то не по себе.
Кейн отпил глоток из чашки.
— Судя по твоему тону, ты чувствуешь себя не в своей тарелке, и это важно для меня.
— Почему?
— Ты мне нравишься. Как я сказал на пресс-конференции, ты моя подруга, Серена.
— Ты тоже мой друг, но… — Она боялась сказать больше. Но что, если у нее не будет другой возможности? — Что же произошло в домике?
— Это было…
— Мило? — предложила она свой вариант.
— Замечательно.
— Да, замечательно. Я рада, что ты это сказал.
— Ты знаешь, что нравишься мне, детка. Меня тянет к тебе, но нас влекут разные вещи.
— Да.
Продолжать разговор о том, что произошло в домике, не имело смысла. Кейн это понял. Серена тоже. Но при мысли о том, что она больше никогда его не увидит, ей стало больно.