К сожалению, тело Анджелы не желало верить рассудку.
Нельзя сказать, что Бен как-то особенно крепко сжимал ее в объятиях, но Анджела явственно ощущала силу и жар его тела. Внутри у нее все дрожало, словно рвалась на свободу укрощенная и подавленная часть ее натуры — часть, которой, как подсказывал испуганный разум, лучше было бы оставаться взаперти. Но Анджела не слушала предупреждений рассудка. Слишком долго она оставалась одна, и уже забыла, каково это — танцевать с мужчиной, чувствовать его прикосновения. Ее сердце трепыхалось, словно птаха в ладони птицелова. В этот миг она мечтала об одном — чтобы музыка никогда не кончалась.
Анджела подняла на Бена глаза — и у нее перехватило дыхание. Много лет назад она мечтала о том, как будет танцевать с ним на свадьбе. На их собственной свадьбе. Но, разумеется, эти мечты не сбылись — и винить за это она должна только себя.
— Леди и джентльмены, — не унимался распорядитель, — одна из танцующих пар находится сейчас прямо под омелой. Давайте поощрим их, леди и джентльмены!
Гости захлопали. Сперва Анджела подумала, что речь идет о новобрачных; однако улыбающаяся Алекс смотрела на нее и указывала на потолок. Анджеле не требовалось смотреть вверх — она уже догадывалась, что проклятая ветка омелы как раз над ней и Беном.
Глаза Бена потемнели.
— Ты согласна?
Ни за что! Никогда! Даже под страхом смерти!
Но поцелуй под омелой — это же просто традиция! Милый старинный обычай, который ровно ничего не значит. Так почему бы не доставить удовольствие Алекс? — уговаривала себя Анджела. Ведь это ничего не изменит. Ни прошлого, ни настоящего, ни будущего.
— Почему бы и нет?
Бен наклонился к ней, и, едва их губы соприкоснулись, невероятное чувство охватило Анджелу. Шок, потрясение, электрический разряд — называйте как хотите: она знала лишь, что никогда прежде не испытывала ничего подобного. Должно быть, она упала бы, если бы Бен не обнимал ее за плечи. Затаив дыхание, она ждала, когда он прервет поцелуй.
Но, кажется, Бен не собирался прерываться.
Значит, она должна отстраниться сама?! Но нет, не выходит. Целоваться с ним — так сладко, так прекрасно, так правильно, так…
Вкус его поцелуя опьянял, словно запретный нектар. Запах Бена совсем не изменился — тот же мужской аромат исходил от него и девять лет назад, когда…
Воспоминания рванулись из глубин памяти Анджелы. Прошедшие годы померкли, и снова ничто не разделяло влюбленных.
Одного поцелуя ей мало!
Анджела прильнула к нему, и Бен, угадав ее желание, прижал ее к себе. Какой же он высокий и сильный — сильнее, чем прежде. Теперь ее обнимает не юноша, а зрелый мужчина, и единственное, о чем она мечтает, — таять в его объятиях вечно.