— Войдите, — отозвался мелодичный голос Анджелы.
Бен сделал глубокий вдох, открыл дверь… и замер на пороге, пораженный царящим в кабинете беспорядком. Повсюду — на столах, на шкафах, на полу — толстые стопки каталогов, горы бумаг, всюду расклеены записки-напоминания. На единственном свободном месте гордо красуется фотография Ларри. Окон нет, и кабинет освещен только настольной лампой. Как далека эта комната от его стерильно чистого и вылизанного кабинета!
Анджела что-то писала; Бен видел только ее спину и затылок с туго заплетенной косой.
— Что такое, Карен? — произнесла она, не оборачиваясь. — Только не говори, что миссис Куин требует свой букет сегодня, а не завтра, и хочет, чтобы в нем непременно были черные тюльпаны!
— Ответ неверный.
Она резко развернулась, локтем сбросив со стола несколько папок. Бен наклонился, чтобы их поднять; то же сделала, вскочив с места, и Анджела. Пальцы их встретились, и по ладоням будто пробежал электрический ток. Знакомое ощущение, сказал себе Бен, но теперь это для меня ничего не значит — просто отвлекает от дела.
— Нам нужно поговорить, — произнес он.
Анджела промолчала, хоть на лице ее читалась целая повесть — страх, тревога, гнев. Что ж, подумал Бен, будем надеяться, ей есть что сказать. Потому что я намерен получить ответы, и немедленно.
— О Ларри, — добавил он.
Он ожидал испуга — но, если Анджела и испугалась, то не подала виду. Очевидно, за эти годы она стала настоящей актрисой. А может, и всегда ею была. Удалось же ей его одурачить девять лет назад!
— Прикрой дверь.
Бен закрыл дверь и сел на стул с лоснящейся обивкой. Все в этом убогом кабинетике говорило о том, что Анджела, как и многие мелкие предприниматели по всей стране, отчаянно борется за выживание.
Анджела ждала, сложив руки на коленях. Принцесса, изгнанная из дворца, она по-прежнему держалась по-королевски.
— Ларри — мой сын, верно?
— Он мой сын, — недрогнувшим голосом ответила она. — Мой и Дейла.
Как он надеялся, что Анджела скажет правду! Но, видно, он совсем ее не знал. Эта мысль острыми когтями впилась ему в сердце.
— Я хочу знать о нем все.
Она нахмурилась и откинулась на спинку кресла.
— С чего мне начать? С зачатия или с рождения?
И эту мерзавку он воображал совершенством, идеальной женщиной?! Пелена ярости застлала Бену глаза.
— Дейл знал, что ты прыгнула к нему в постель прямо из-под меня? Что за несколько дней превратилась из девственницы в шлюху?
Бен вдруг сообразил, что даже не знает, точно ли она была девственницей. Анджела так сказала, и он поверил. По своей тогдашней неопытности едва ли он смог бы распознать обман.