— Нет, мы говорили о Мишель Ларо и…
— Мишель Ларо? — искренне изумилась Торелли. — Но разве о ней можно говорить больше пяти минут?
Никола промолчала. Она была еще под воздействием разговора в гримерной и упрямо продолжила:
— Потом мы перешли к Брайану.
— Милая Никола, — Торелли поднялась с места и величественным жестом взяла шубу, — ты слишком много думаешь об этом молодом человеке. Он мертв — это когда-нибудь случится со всеми нами, — но, по-моему, не стоит каждый день упоминать его. Пора уже смириться и начать жизнь, обращая внимание на людей, которые тебя окружают.
Очевидно, она имела в виду себя, но Никола была не в состоянии подумать об этом. Ледяным тоном она спросила:
— Вы когда-нибудь слышали, что Брайан был увлечен Мишель Ларо?
— Нет, — твердо ответила Торелли. — А ты?
— Мне сказал мистер Уоррендер.
— Оскар? — Протянутая за перчатками рука Торелли повисла в воздухе, и на ее лице появилось выражение крайнего изумления и неподдельного интереса. — Невозможно! Оскара никогда не интересовали любовные интрижки других людей. Я всегда считала, что именно поэтому он влюбился в эту глупую Антею Бентон. Хотя, конечно, Перини в молодости могла его кое-чему научить. Ну, забудь об этом! Значит, Оскар говорит, что малышка Ларо поймала на крючок Брайана Кавердейла? Думаю, это вполне вероятно. Даже если Оскар повторял чьи-то разговоры. Тем более не стоит сожалеть об этом молодом человеке. Очевидно, он…
— Я любила его! — вскричала Никола. — Мы собирались пожениться. Разве вы не понимаете, что я должна узнать правду о нем?
— Ты ничего не должна, — быстро ответила тетя. — Иногда правду лучше не знать, особенно если все уже в прошлом. Пойдем лучше перекусим, милая. Хорошая еда всегда успокаивает, даже если твое сердце разбито. А если тебе так уж необходимо знать правду, спроси Джулиана Эветта.
— Не могу! — воскликнула Никола, следуя за тетей.
— Тогда спроси Мишель, — спокойно продолжила Торелли. — Примерно через неделю она приедет в Лондон и будет только рада поговорить о своей в высшей степени неинтересной персоне.
Никола замолчала. Ее смутил не упрек в тетином голосе, а простота и очевидность сделанного предложения. Естественно, она может спросить у Мишель. Конечно, не так прямолинейно, как Торелли. Но, по крайней мере, она сможет кое-что из нее вытянуть. Конечно, будет мучительно ждать целую неделю или даже больше. Но нельзя даже и помыслить о том, чтобы поговорить с Джулианом Эветтом. Она спросит Мишель!
— Ну что? — поинтересовалась Торелли, с усталым вздохом расположившись в «роллс-ройсе». — Твоя проблема решена?